РМЖ

— УЗИ молочных желез и региональных лимфоузлов. Самый безобидный и безболезненный метод. Врач ультразвуковой диагностики потратила на меня минут 10–15. Что смотрели? Размеры опухоли, локацию, структуру, наличие признаков метастазирования в прилегающих лимфоузлах (подмышечные и надключичные).

Но УЗИ не может определить тип опухоли, поэтому требуются дообследования (как минимум пункция).

— Маммография. Считается довольно точным методом исследования, и ее одной достаточно, чтобы подтвердить или опровергнуть диагноз. Процедура неприятная, но и не болезненная. Занимает минут 15. Грудь зажимают между двумя пластинам, как в тиски, и делают рентген-съемку.

— Позитронно-эмиссионная томография и компьютерная томография (ПЭТ КТ). Еще раз повторю, я не врач и могу ошибаться в некоторых формулировках. Я могу рассказать лишь о своих ощущениях. Так вот, по ощущениям, КТ это самый точный из безболезненных методов. Его суть в том, что пациенту вводят внутривенно специальную контрастирующую жидкость и сканируют исследуемый участок тела в томографе. Это не больно и не страшно. Контраст распространяется по телу и задерживается в раковых клетках, отчетливо проявляя их на снимках. Таким образом можно выявить отдаленные метастазы и те опухоли внутренних органов, о которых изначально не подозревали.

— Резекция.

Резекцию делали, чтобы взять на исследование кусочек опухоли. Оперировали под общим наркозом, но сама операция быстрая. Через час я была в палате и приходила в себя, через день сбежала домой. На перевязки и уколы антибиотика я приезжала еще в течение недели.

Поскольку разрез был небольшой, его не зашили (по крайне мере мне объяснили причины так) и заживала рана долго. Любые движения вызывали боль, мне приходилось туго перевязывать грудь бандажом, я не могла принять полноценный душ. Бюстгальтеры пришлось заменить на спортивный мягкий топ. И, кстати, этот топ (плюс еще парочка аналогичных) очень выручил меня в дальнейшем.

Сейчас, вспоминая все эти хождения по мукам, понимаю, что не стоило идти на резекцию. Это была лишняя трата времени и сил. Но я очень надеялась, что каждое последующее исследование опровергнет результаты предыдущего. Не получилось.

Расшифровка диагноза

Собрав воедино данные всех пройденных мною исследований, врачи поставили диагноз — гормонозависимая опухоль правой молочной железы T3N0M0G3. Разберем, что это значит?

Цифровые значения говорят о следующем:

Таким образом, в переводе на человеческий язык мой диагноз T3N0M0G3 можно прочитать так: достаточно крупная опухоль с прорастанием в ткани молочной железы (т. е. выход за пределы одной протоки), лимфоузлы чистые, метастазов нет, опухоль характеризуется высокой степенью злокачественности и низкой дифференциацией (т. е. такие опухоли могут быстро расти). При всем при этом опухоль гормонозависимая, и это хорошо, т. к. чувствительность к гормонам дает врачам еще один инструмент для ее лечения.

Глава 4. Отключение яичников и климакс

Моя опухоль имела высокую степень чувствительности к такому гормону, как эстроген. Гормон этот вырабатывается яичниками и питает раковые клетки. Так вот, чтобы не «подкармливать» мой рак и снизить вероятность метастазирования, врачи решили, что надо остановить работу придатков. Дама я молодая, и поэтому делать овариэктомию (полное удаление) мне не стали, а ограничились гормональными уколами, которые как бы «замораживают» яичники. Если прекратить уколы, то они «проснутся» и начнут функционировать, как и прежде.

Лекарство, которое мне кололи, называется «Золадекс», основное действующее вещество — гозерелин. Укол ставят в живот под кожу. Это что-то вроде микрокапсулы, которая постепенно растворяется. Делают его или раз в месяц (дозировка 3,6), или раз в три месяца (дозировка 10,8). Больно? Зависит от легкой руки медсестры. По мне, так скорее нет, чем да.

Остановка яичников — это, по сути, климакс. Да-да, в 36 лет я испытала все «радости» климатического периода: ночные приливы, боли в суставах, повышенная раздражительность. Начались симптомы практически сразу после первого укола и продолжались месяцев 8 или 10. Потом стало полегче и сейчас (через три года от начала лечения) никакого дискомфорта я не ощущаю.

В первые же полгода было действительно тяжело, тем более, что в это же время я проходила химиотерапию, а она сама несет все эти же побочные эффекты. Очень сильно болели кисти рук. Ночами переодевалась по несколько раз, ибо была мокрая, как мышь. Но самым сложным испытанием стали нервные срывы, панические атаки и истерики.

Наверное, даже подростком меня так не «колбасило». То внезапная эйфория, то полнейший моральный упадок до состояния «лечь и умереть». И такая дребедень целый день, динь-дилень, динь-дилень, динь-дилень…