Road show, или Любовь олигарха

С годами неприязненное отношение к бездуховности стало сначала утомительным и раздражающим, а потом и просто невозможным для окружающих Степаненко людей. Новые друзья не появлялись, а старые терялись. Кто-то ушел из жизни, кто-то уехал в дальние края, а кому-то просто стало трудно общаться с человеком, видящим всё вокруг только в черном цвете. И только домочадцы относились к главе семьи с большой любовью и уважением. Отец весьма скептически следил за успехами старшего сына, считая, что занятие бизнесмена бесполезно для простых людей, бездуховно, а, следовательно, невозможно принимать подарки, приобретенные на деньги такого происхождения. Тем не менее Максим, очень прилично зарабатывавший еще в институте, с потрясающим упорством продолжал каждую неделю приезжать к родителям, привозить продукты и все, что позволяло обеспечить родителям сносную в его понимании жизнь.

Максим вырос в мире высоких духовных идеалов, созданном родителями и их друзьями, блестяще закончил школу, без труда поступил в престижный московский институт. По окончании вуза молодой специалист прошел по конкурсу на единственную имеющуюся вакансию в компании «Дельта» и с тех пор стремительно поднимался вверх. Он очень любил своих родителей, был им благодарен за все, что мать с отцом для него сделали, и хотел всячески облегчить их жизнь.

С трудом припарковав новый роскошный «BMW», немного странно смотревшийся в старом дворе, среди российских автомобилей и подержанных иномарок, Степаненко вошел в грязный подъезд обшарпанного панельного дома.

«Бедные родители, – как всегда подумал Максим, – я им столько раз предлагал помочь купить квартиру в новом современном доме, но они слышать даже не хотят о переезде».

Поднявшись в грязном ободранном лифте и открыв дверь своим ключом, он встретил на пороге мать, каждый раз как будто специально дожидавшуюся в передней.

– Привет, сынок! Опять полные руки подарков? Ну зачем? У нас же все есть!

– Мама, да я знаю, что у вас все есть, но ты мне все-таки помоги. Достань из большого пакета продукты и сразу их в холодильник. А остальное сама потом посмотришь. И пожалуйста, не причитай, мне вполне достаточно скандала, который, как всегда, на ровном месте в прошлый раз устроил отец.

Мать и Максим прекрасно понимали, о чем идет речь. Ситуация напоминала сегодняшнюю, с той лишь разницей, что по окончании традиционной маминой фразы «Ну зачем?..» в маленьком коридоре появился Николай Михайлович.

– Я же сказал, нам ничего не нужно! Наталья, зачем ты потакаешь Максиму? – строго спросил он у жены. – Да, это наш любимый сын, да, им можно гордиться, но нам не нужны никакие продуктовые заказы, как, впрочем, не были нужны и в советское время. Все необходимое есть, а та роскошь, которую каждый раз ты нам пытаешься навязать, не нужна, скажу даже больше – она нам чужда!

Закончив патетическую речь, отец проследовал в кабинет, который он делил с младшим сыном, студентом-компьютерщиком. На рабочем столе в их комнате стоял современный компьютер – их рабочий инструмент, а все стены доверху были заставлены книгами. Произнесенные слова казались из программной речи отчетного доклада съезда коммунистов, на самом деле были сказаны непримиримым антикоммунистом. Относились они к оценке, по мнению Николая Михайловича, той бездуховности, которая царила сейчас в современном обществе. Старший сын, конечно, был не виноват, просто он в меру своих сил и способностей вкалывал в этом бездуховном мире, да еще и пытался навязать блага перестройки родителям, чем и выводил отца из себя.

Максим очень обиделся в тот приезд и поэтому сегодня, направляясь к родителям, сначала узнал, дома ли отец. Очень уж не хотелось ругаться с человеком, которого любишь, да еще накануне столь ответственного мероприятия, требующего максимального сохранения моральных сил.

– Так, митинг закончен, все к станку! – на всю квартиру задорно прокричал Максим, стремившийся поделиться новостью с мамой и братом до появления дома отца. – Сегодня в качестве станка предлагаю считать кухню, таким образом назначаю всем, не очень многочисленным, членам семьи Степаненко через тридцать секунд собраться на кухне!

Через несколько секунд на такой же маленькой кухоньке, как и все, что было в этой уютной квартирке, сидели мать и два брата.

– В отличие от требований классической развязки у меня нет для вас пренеприятного известия, а скорее наоборот: ваш покорный слуга включен в состав команды ведущих менеджеров компании, вместе с которой через две недели убывает в потрясающее заморское путешествие. В двухнедельной программе круиза посещение дорогих отелей и ресторанов десятка крупнейших экономических стран нашей планеты плюс небольшая работенка. – Степаненко нарочно выбрал такой веселый тон, чтобы разрядить тучи, которые могут сгуститься после дословного пересказа его речи отцу, а то, что гром грянет, Макс не сомневался. – Делайте, пожалуйста, заявки на аленькие цветочки.

Брат широко улыбался. Мама подошла, приобняла старшего сына, прижалась щекой к щеке и поцеловала: