Робеспьер на троне

Можете себе представить, какая сумятица бы получилась, если в Швеции или Германии вся местная система управления была бы в корне уничтожена, а вместо нее была создана выросшая в совершенно других исторических условиях русская система. А Петр сделал именно это. Петр придерживался того же принципа, что и большевики, что государство выше личности, идеи "пользы государства как высшего блага". Это совершенно противоречило исконному русскому принципу. До Петра Русь жила по "Правде Божией", после Петра Россия стала жить по принципу западного абсолютизма - "Правде воли монаршей". По взгляду Петра человек принадлежит государству, которое во имя блага государства может поступать с человеком, как оно хочет.

Временную историческую меру Петр Великий постоянно превращал в постоянный принцип, наносивший большой вред России.

"...Петр был прав только для себя, для своего момента и для своего дела,

- указывает Л. Тихомиров. - Когда же эта система закабаления народа государству возводится в принцип, она становится убийственной для нации.

Уничтожает все родники самостоятельной жизни народа. Петр же не обозначал никаких пределов установленному им всеобщему закрепощению государству, не принял никаких мер к тому, чтобы закрепощенная Россия не попала в руки к иностранцам, как это и вышло тотчас после его смерти".

Подводя итоги практическим результатам "реформ" Петра, Л.

Тихомиров выносит суровый приговор Петру, утверждая, что исключительный бюрократизм разных видов и полное отстранение нации от всякого присутствия в государственных делах, делают из яко бы "совершенных" учреждений Петра, нечто в высшей степени регрессивное, стоящее и по идее и по вредным последствиям бесконечно ниже Московских управительных учреждений.

Ключевский доказал, что русские самостоятельно, раньше иностранцев, дошли до понимания выгодности единоличной власти в деле управления высшими органами государства. Петр разрушил этот принцип.

Единоличное управление приказами было заменено коллегиями. При приказном строе все обязанности выполняли русские, для коллегиального управления, конечно, нужны были иностранцы. В 1717 году было учреждено 9 коллегий. Хотя президентами их считались русские, фактически все управление центральными органами перешло в руки вице-президентов иностранцев. Камер-коллегией управлял барон Нирод, военной - генерал Вейде, юстиц-коллегией - Бревер, иностранной коллегией - еврей Шафиров, адмиралтейскою - Крейс, коммерц-коллегией - Шмидт, Берг и мануфактур-коллегией - Брюс.

Со времен Петра земские старинные учреждения были упразднены.

Земские соборы исчезли. Непосредственное обращение народных учреждений и отдельных лиц к верховной власти сокращено или упразднено.

Московские люди могли просить, например, об удалении от них воеводы и назначении на его место их возлюбленного человека. Для нынешней "губернии" это невозможно, незаконно и было бы сочтено чуть не бунтом. Да губерния не имеет для этого и органов, ибо даже то общественное" управление, какое имеется повсюду - вовсе не народное, а отдано вездесущему "образованному человеку, природному кандидату в политиканы, члену будущего, как ему мечтается, парламента".

Была искажена и идея сотрудника Алексея Михайловича боярина Ордин-Нащокина создать городские управления. Из магистратов тоже ничего не получилось.

Учреждения организуются не для одних гениальных государей, а применительно к средним человеческим силам. И в этом смысле учреждения Петра были трагичны для России и были бы еще вреднее, если бы оказались технически хороши. К счастью, они в том виде, как создал Петр, были еще неспособны к сильному действию. Нельзя не согласиться со Львом Тихомировым, что "управительные органы суть только орудие этого союза верховной власти и нации. Петр же ничем не обеспечил самого союза верховной власти и нации, следовательно отнял у них возможность контролировать действие управительных учреждений, так сказать, подчинил всю нацию не себе, а чиновникам".

"Учреждения Петра были фатальны для России, - пишет Лев Тихомиров, - и были бы еще вреднее, если бы оказались способными к действиям".

Петр устраивал истинно какую-то чиновничью республику, которая должна была властвовать над Россией".

Во главе этой чиновнической республики, в итоге нелепого принципа престолонаследия, введенного Петром I, в течения столетия стояли случайно оказавшиеся русскими монархами люди. Эти случайные люди были окружены стаей хищных иностранцев, которым не было никакого дела до России и страданий русского народа.

Из Петровских коллегий ничего, конечно, хорошего не вышло, хотя они просуществовали долго. Общий вывод Ключевского об административной деятельности Петра следующий:

"Преобразовательные неудачи станут после Петра хроническим недугом нашей жизни. Правительственные ошибки, повторяясь, превратятся в технические навыки, в дурные привычки последующих правителей, - те и другие будут потом признаны священными заветами преобразователя".