Робин Гуд

— Вот ответ, который должен, я надеюсь, подтолкнуть вас к признанию, тем более что вы и так его невольно сделали, шалунья Барби. Давайте говорить откровенно, ведь здесь только свои. Скажите нам, что вы любите Мача, а Мач нам признается в том же.

— Да, признаюсь! — взволнованно воскликнул Мач. — И громко скажу: я люблю всей душой Барбару Гэмвелл. И скажу всем, кто хочет знать: ее глаза для меня — это свет дня, а голос — сладостное пение птиц. Я предпочту ее общество радостям пиршества и упоению танцами на майском лугу; за ее улыбку, за нежный взгляд и пожатие белой ручки я готов отдать все сокровища мира; я ей предан душой и телом и скорее сам попрошу шерифа Ноттингема меня повесить, чем доставлю ей хоть какую-нибудь неприятность. Я люблю эту белокурую девочку, друзья мои, и молю ежечасно Небо благословить ее. Если она разрешит мне защищать ее и принести в дар мою преданность и мое имя, я обещаю ей счастье и нежную любовь.

— Ура! — закричал Уилл, подбрасывая в воздух шапку. — Прекрасно сказано! Сестричка, вытрите ваши прелестные глазки, и — я вам это разрешаю — подставьте поцелуям вашего славного жениха свои розовые румяные щечки. Если бы я был не храбрым парнем, а нежной девушкой и если бы уши мои услышали столь приятные признания, я бы уже оказался в объятиях своего жениха. Разве ты бы не так сделала, Мод? Ведь так, правда?!

— Да нет же, Уилл, скромность…

— Мы здесь в кругу семьи, и, следовательно, незачем стесняться столь естественных поступков. Я уверен, Мод, что ты тоже так думаешь. Если бы я был Мачем, а ты — Барби, ты бы уже была в моих объятиях и поцеловала бы меня от всего сердца.

— Я склоняюсь на сторону Уильяма, — сказал Робин, лукаво улыбаясь. — Барбара должна дать нам доказательства своих чувств к Мачу.

Девушка вошла в середину веселого круга и робко произнесла:

— Я искренне верю в любовь Мача, я очень ему благодарна, и должна признаться, что и я…

— …что и ты любишь его, как он тебя, — живо добавил Уилл. — Тебе сегодня, пил по, трудно говорить, сестрица; я тебя уверяю, мне меньше времени понадобилось, чтобы объяснить Мод, как я сильно ее люблю. Правда, Мод?

— Да, правда, Уилл, — ответила молодая женщина.

— Мач, — уже серьезно продолжал Уильям, — я отдаю вам в жены милую Барбару, у нее доброе сердце, и вы будете с ней счастливы. Барби, любовь моя, Мач — порядочный человек, храбрый сакс, надежный, как сталь; он не обманет твоих надежд и всегда будет любить тебя.

— Всегда! Всегда! — говорил Мач, беря свою невесту за руки.

— Поцелуйте свою будущую жену, друг Мач, — предложил ему Уилл.

Молодой человек повиновался и, несмотря на притворное сопротивление мисс Гэмвелл, коснулся губами ее разрумянившихся щек.

Баронет согласился на замужество дочерей, и тут же был назначен день этих двух свадеб.

На следующее утро Робин Гуд, Маленький Джон и Красный Уилл, а с ними еще человек сто веселых братьев расположились на поляне под большими деревьями в Барнсдейлском лесу, как вдруг появился молодой человек, проделавший, казалось, не ближний путь, и, подойдя к Робину, сказал:

— Мой благородный хозяин, у меня для вас есть добрые новости.

— Прекрасно, Джордж, — ответил Робин, — рассказывайте скорее, в чем дело.

— А дело в том, что его преосвященство епископ Херефордский с двумя десятками слуг собирается сегодня проехать по Барнсдейлскому лесу.

— Прекрасно! Новость и в самом деле добрая. А не знаешь ли ты, в каком часу его преосвященство собирается оказать нам честь своим присутствием?

— Около двух часов, атаман.

— Превосходно! А как ты узнал о поездке его преосвященства?

— Один из наших людей был в Шеффилде, и там ему сказали, что епископ Херефордский собирается посетить аббатство Сент-Мэри.

— Ты славный малый, Джордж, и я благодарю тебя за то, что в голову тебе пришла такая прекрасная мысль — известить меня о поездке его преосвященства. Ребята, — продолжал Робин, — слушать внимательно мою команду! Сейчас мы с вами славно посмеемся. Красный Уилл, ты возьмешь два десятка человек и пойдешь с ними наблюдать за дорогой, которая проходит около замка твоего отца. Ты, Маленький Джон, возьмешь столько же людей и пойдешь к дороге, проходящей по северному краю леса. А вы, Мач, с остальными отправляйтесь к восточному краю. Я же устроюсь на большой дороге. Мы не должны упустить его преосвященство, я хочу его пригласить на королевский пир; мы угостим его на славу и счет выставим соответственный. Ну а ты, Джордж, выбери лань поудачнее и косулю пожирнее, и пусть они будут главным угощением на моем столе.

Когда все три его помощника со своими отрядами ушли, Робин приказал своим людям нарядиться пастухами (на случай переодеваний у лесных братьев был целый склад разнообразной одежды), а сам надел неприметную блузу. После этого над костром подвесили лань и косулю, в костер подбросили сухого хвороста, и скоро мясо зашипело на огне, распространяя вокруг соблазнительный запах.

Около двух часов, как и предупреждал Джордж, епископ Херефордский и его свита показались на той дороге, которую занимал Робин и переодетые пастухами лесные братья.