Робкая

Я знал, что в конце концов она предложит нам привлечь дополнительную помощь. Но это место исключительно нашим в течение многих лет. Только она, я и Хейзел. Привлечение кого-то нового было переменой, которую я не хотел вносить, хотя мы всё равно это сделаем.

Я уже был раздражён к тому моменту, когда появилась мама. А теперь Уилла смеялась вместе с этим парнем.

Когда наши пути разойдутся, она, вероятно, окажется в его вкусе. На нём были хорошие джинсы и накрахмаленная рубашка с рукавами, опущенными до запястий. Его волосы были уложены, и он, вероятно, платил кому-то, чтобы тот подстригал их каждые две недели. У него был брелок от Ауди и золотой зажим для денег.

У меня никогда не было и никогда не будет грёбаного зажима для денег.

К черту этот день, с меня хватит.

— Последний звонок! — крикнул я.

Группа вокруг бильярдного стола заворчала, как и новый поклонник Уиллы, но я проигнорировал их всех. Сердитых взглядов, которые я бросал по залу, было достаточно, чтобы люди допивали свои напитки, бросали несколько долларов в качестве чаевых и уходили в темноту ночи. Турист, проведший весь вечер с Уиллой, вышел последним, но в конце концов он ушёл, бросив на Уиллу тоскливый взгляд.

Мудак.

— Ты за рулём или пешком? — спросил я Уиллу, как только мы остались одни.

— За рулём.

— Хорошо, — я кивнул. — Бери свои вещи. Я провожу тебя.

— Что? — спросила она. — Разве тебе не нужна помощь с уборкой?

Я покачал головой.

— Нет. Мне нужно немного пространства сегодня вечером. Ты иди домой. Я свяжусь с тобой позже. Завтра или когда-нибудь ещё.

Я довёл её до двери также, как сделал это со своей матерью. Только моё прикосновение к её локтю было нежным и лёгким, а не крепким, как было с мамой.

Чёрт возьми. Я причинил маме боль? Что, если я поранил её? Я никогда не вёл себя так с женщиной, была ли она дерьмовой матерью или нет, я не был одним из тех парней.

— Джексон, — Уилла высвободилась и остановилась рядом со мной. — О чём ты говоришь? Ты позвонишь мне завтра или ещё когда-нибудь? Что это должно означать?

— Именно то, что ты слышишь, — огрызнулся я. — Я позвоню тебе завтра. Или когда-нибудь ещё. Я не знаю. Ещё увидимся.

Она нахмурилась, подходя ближе, чтобы коснуться моей руки.

— Не делай этого. Не отталкивай меня из-за того, что произошло сегодня. Если ты хочешь поговорить о чём-то, я выслушаю. Если не хочешь, мы не будем этого делать. Но выставлять меня за дверь и говорить, что ты собираешься позвонить мне ’завтра или когда-нибудь ещё’, — не выход. Позволь мне помочь тебе.

— Тогда каков же выход, Уилла? А? Потому что ты, не очень-то помогала мне, когда флиртовала с тем парнем.

— Флиртовала? — она отступила назад, нахмурившись. — О чём ты говоришь? Я не флиртовала с ним.

— Мне показалось иначе.

— Он рассказал мне анекдот, и я рассмеялся. Может, я и не такая опытная, как ты, но даже я знаю, что это не флирт.

— Неважно, — я подошёл к двери и толкнул её.

Уилла уставилась на меня на мгновение, застыв на месте. Она тоже не могла поверить, что я прогоняю её.

— Джексон, — прошептала она, боль исказила её прекрасное лицо.

— Спокойной ночи, Уилла.

Она смотрела на меня, в её глазах блестели слёзы, пока, наконец, она не опустила взгляд в пол и не поспешила наружу, на тёмную, пустынную парковку.

Я стоял в дверях, наблюдая, как она бежит к своей машине, убеждаясь, что она благополучно добралась до неё и выехала на шоссе, отправляясь по направлению своего дома.

— Чёрт, — прошипел я. Мои руки сжались в кулаки. — Чёрт! — мой крик растворился в ночи.

Я заставил Уиллу плакать, и всё потому, что не знал, как справиться с эмоциями, бурлящими в моей голове.

Я сразу же вернулся внутрь за ключами, закрыл дверь, а затем направился прямиком к бутылкам с ликером. Меня не волновало, что на стеле в центе зала остался грязный стакан, и что рядом с бильярдным столом стояли пустые бутылки. К чёрту пинтовый стакан, из которого пил этот придурок, когда разговаривал с Уиллой.

К чёрту всё это.

К чёрту чувства, всех их. Я бы сжёг их дотла.

Я снял носик с бутылки текилы и поднес её прямо к губам, чтобы сделать глоток.

Текила служила мне ластиком.

Я не хотел вспоминать мамино лицо или её голос. Я не хотел вспоминать, каким одиноким я чувствовал себя, когда она бросила меня. Я не хотел вспоминать глаза Уиллы, полные слёз.

Я не хотел вспоминать ничего из этого, поэтому я пил глоток за глотком, шот за шотом.

Идти домой было не вариант. Мой путь лежал через дом Уиллы, и я не удержался бы от порыва лечь в её мягкую постель. Я бы не смог удержаться от желания заключить её в объятия и заснуть, уткнувшись носом в её волосы.

Так что я не пошёл домой.

Я напился и вырубился на бильярдном столе, зная, что только что испортил лучшее, что когда-либо случалось со мной.

Глава 17

Уилла

— Что ты думаешь? — я спросила папу.

Он вздохнул.

— Я думаю, тебе просто нужно набраться терпения. Я не согласен с его реакцией, но я понимаю.