Робкий босс

– Нет! Ну, это конечно приятный бонус, но дело совершенно не в этом. – Полина звонко поцеловала его и взяла под руку. – Дело в том, что мы были с Наташей и Дмитрием Николаевичем.

– Я его видел, – кивнул Женя. – Но при чём тут…

– Не перебивай, а слушай. Я сейчас всё расскажу.

Когда Полина замолчала, он нахмурился ещё больше.

– А зачем вам вообще это нужно? Они взрослые люди, сами разберутся.

– И будут разбираться ещё сто лет, – раздражённо откликнулась Полина. – Мы должны их подтолкнуть.

– Тебе скучно? – это вопрос предназначался Севе. Тот не стал спорить, кивнул и усмехнулся.

– Если это никому не причинит вреда, даже наоборот, не вижу ничего ужасного в том, чтобы помочь, – протянул он.

– Звучит логично, – согласился Женя и наконец обнял Полину по-настоящему, притягивая к себе одной рукой.

– А ведь ты мог бы нам помочь, – задумчиво протянул Сева, пристально глядя на Женю. – Хочу посоветоваться с тобой по поводу одного метода гипноза. Ты же его плотно изучаешь.

– Хочешь использовать его на Наташе? – приподнял бровь Женя.

– Нет, на Диме.

– Серьёзно?! – две пары глаз уставились на Севу, а тот, довольный произведённым эффектом, небрежно перекинул травинку во рту.

– Если сделать всё аккуратно, он не узнает, – насладившись, ответил Сева.

– И что ты хочешь сделать? – прошептала Полина. От волнения у неё сел голос.

– Ничего страшного, просто попробовать вызвать фантомную боль в ноге. Наташа проведёт осмотр. Только и всего. Твоя помощь, Жень, будет очень кстати.

– Не понимаю, зачем тебе это нужно, – ровно ответил Женя. – Наташа в любом случае поймёт, что с ногой всё в порядке.

– Пусть думает что хочет. Главное сделать это изящно и быстро.

Полина округлила глаза и пробормотала: «Гений», за что удостоилась внимательного взгляда Жени. Ничего не сказав, он крепче обнял её, почти впечатав в свой бок и всем своим видом давая понять, что эта женщина принадлежит только ему.

Восьмая глава

Дима снова не спал. Какую ночь подряд – сбился со счёта. Проваливался в короткий, тревожный сон на рассвете, чтобы через пару часов подняться и ехать на работу. Можно было списать это на скуку, однообразную работу и желание сделать что-то привычное. Вернуться к практике, а не тонуть в бумажной рутине и ругани с Минздравом. Порой он чувствовал себя рыбой, выброшенной на берег, задыхающейся без привычной среды. Никогда не подходил для спокойной работы, и сейчас это ощущалось особенно сильно. Но было ещё что-то, мешавшее заснуть. Наташа.

Он так привык быть ей нужным, что продолжал ждать – сама подойдёт и попросит о помощи. Или о компании. Будет искать встречи, делиться одиночеством. И он снова станет нужным. Не питая иллюзий относительно её чувств к нему, Дима честно хотел быть другом. Продолжать быть другом. Но сам с каждым днём понимал всё сильнее: ему этого мало. Лёгкие намёки, изящный флирт, многозначительные взгляды и не менее многозначительное молчание – он закидывал крючки, зная, что они останутся, что будут колоть, незаметно, но постоянно. Будут заставлять думать о нём. Эгоистично, но в последнее время просто необходимо.

Уже тогда, неделю назад, сидя с ней под деревом, он отчётливо понял – не хочет её отдавать. И тот, кто так и не пришёл на свидание, явно не заслуживает женщину, подобную Наташе. Заслуживал ли её сам Дима – совершенно другой вопрос, на который был однозначный ответ – нет. Поэтому мог только наблюдать, смотреть, любоваться издалека. Восхищаться. Потребность, которая в последнее время проявлялась всё чётче: незаметно наблюдать за ней, находиться близко, но недостаточно, чтобы она почувствовала его присутствие. Насмехался сам над собой, над своими желаниями, но раз за разом приходил к её окнам, чтобы… Чтобы что? Увидеть её с другим и наконец отпустить? Именно это Дима твердил себе в оправдание. Ждал с маниакальной настойчивостью, чтобы в очередной раз убедиться – не заслужил. Но всё равно, стоя под моросящим дождём, продолжал смотреть, как гаснет свет в её окне.