Род князей Зацепиных, или Время страстей и князей. Том 2

Началась было сумятица, в которой один из гренадеров хотел приколоть несдающегося офицера штыком. Цесаревна сама схватила солдата за ружье.

– Помните, вы клялись не убивать и не обижать никого! – сказала она. – Если он не слушает, возьмите его и свяжите!

Из караульни цесаревна пошла на половину правительницы, поручив Воронцову идти на половину принца Антона, а Лестоку, который подошел к ней и шепнул на ухо, что Остермана уже повезли к ее дворцу, поручила взять императора Иоанна и его новорожденную сестру Екатерину. Лесток с Хитровым, другими офицерами и несколькими гренадерами пошел на половину малолетнего императора.

Перед комнатой правительницы цесаревну остановил стоявший на часах унтер-офицер.

– Не велено никого пускать, ваше высочество! – сказал он.

– Возьмите его! – сказала Екатерина, обращаясь к своим. Часовой тотчас был убран.

Цесаревна вошла.

На широкой царственной кровати, под императорскими гербами, спала Анна Леопольдовна вместе с своей наперсницей Юлианой Менгден. Рука ее была откинута, волосы распущены, она спала крепко.

– Сестрица, пора вставать! – сказала цесаревна, легонько трогая ее за руку.

Анна Леопольдовна проснулась и приподнялась.

– Это вы, сударыня, пожаловать изволили? Зачем? И кто позволил вам без докл…

– Извините, сестрица, но, видите, вам нужно ехать… Не угодно ли пожаловать!

Юлиана между тем тоже приподнялась, оглянула всех сонными глазами и опять бухнулась в подушки.

– Ты, матушка, тоже вставай, с тобой церемониться не станут! – сказала цесаревна Менгден.

И она приказала стоявшему подле нее офицеру растолкать ее.

Юлиана вскочила от первого прикосновения.

Анна Леопольдовна оглянулась и увидела, что кругом нее стоят гренадеры. Она догадалась и взвизгнула.

– Ни плакать, ни кричать не за чем, сестрица; я не угрожаю вам пыткой! А вот прикажу привести к вам вашу горничную. Потрудитесь одеться, да торопитесь, некогда!

– Не убивайте меня, тетушка, и детей моих, – начала говорить растерянная Анна Леопольдовна, – не разлучайте нас с ней!

И она обняла совершенно обезумевшую Менгден.

– Хорошо, хорошо, будьте покойны, только одевайтесь скорей! – говорила Елизавета, стоя перед кроватью, на которой вертелись две женщины, так крепко спавшие за минуту и так много думавшие перед тем о своем «мы».

В это время один из гренадеров притащил за шиворот к Елизавете камер-медхен бывшей правительницы.

– Одевай принцессу, да скорее! Извольте и вы одеваться, сударыня, если не хотите, чтобы я поручила вас одевать моим гренадерам! – повторила цесаревна, обратясь к Менгден строго, когда та, накинув себе на плечи платок, готова была вновь опуститься на постель.

Лесток в это время привел в спальню мамок и нянек с детьми.

Елизавета взяла бывшего императора на руки, поцеловала его и сказала:

– Бедный малютка, ты ни в чем не виноват! Виноваты твои родители, а ты платишь за их грехи! Но я о тебе позабочусь. Ну пора снаряжать гостей! Идемте! Вы, доктор, поезжайте с детьми. Узнайте, готовы ли сани?

Анну Леопольдовну Елизавета взяла с собой, принца Антона с фрейлиной Менгден посадили с Воронцовым, а бывший император с нянькой и принцесса Екатерина, на руках кормилки, должны были сесть с Лестоком; все они, окруженные гренадерами и офицерами, приверженцами Елизаветы, на запятках отправились к ее двору, а там уже их ждали арестованные Миних и Остерман. Другие арестованные были оставлены под караулом в своих домах.

Между тем на улицах росла народная толпа. Гвардейские полки, узнав, что их матушка цесаревна решилась наконец взять на себя государство, вышли сами из казарм и построились фронтом в улицах, перед ее дворцом. Лесток, Воронцов, Шувалов, Разумовский, Нарышкин и другие приближенные поехали сами и разослали всюду нарочных объявлять о случившемся, то есть о принятии в свои руки царствования цесаревной Елизаветой.