Род волка

Объяснения продолжил Кижуч. Он сидел, распрямив спину и расправив плечи, но при этом покачивался во все стороны с амплитудой сантиметров пятнадцать.

— Ты там, главное, стены не перепутай. До зала с бизонами дойдешь и по левой, по левой... М-м-м... Или по правой? М-м-м... Ну, в общем, там щель такая будет — увидишь. Туда и лезь.

— А дальше?

— Что дальше?

— Потом-то куда идти?

— Туда, — закончил объяснения старейшина и начал всматриваться в недра своей пустой «стопки».

Горностай, громко икнув, добавил:

— И обратно.

— Во-во! — поддержал его Медведь, сползая с бревна и становясь на четвереньки. — Ты, главное, вернуться не забудь!

Старейшина сделал несколько неуверенных «шагов» и заглянул в горшок с самогоном:

— Да тут же еще полно! Что же мы сидим?! Нет, Семхон, ты не прав: наливай!

Семен дождался, когда Медведь займет свое место, и принялся наполнять посуду. «Еще одной дозы им, пожалуй, не пережить даже с закуской, — решил он. — А я пойду посижу в пещере, пока они не очухаются. У входа шкуры хранятся — возьму пару штук, заберусь подальше и буду спать до утра. А там посмотрим».

В отличие от старейшин, Художник умудрился выпить, почти не облившись, и потянулся за мясом. Остальным закусывать уже расхотелось.

— Д-давай заклинание, Семхон, — тихо попросил Горностай. — Душевное какое-нибудь, а?

— Н-н-ет! — стукнул кулаком по бревну Кижуч. — Пусть идет! Путь его да-аллек и дол... лог... Долог? Или легок? Ну, не важно: вперед!

Он простер руку, вероятно, по направлению к пещере, но с ошибкой градусов в сорок.

— Иду, — вздохнул Семен, поднимаясь на ноги. — Мяса хоть дадите на дорогу?

— Гы-гы-гы! — пьяно засмеялся Медведь. — Мясо-то тебе зачем?! Гы-гы!

Похоже, шутка Семена действительно оказалась остроумной — старейшины принялись хохотать и чуть не попадали со своих насестов. Падение не грозило лишь мудрому Художнику, поскольку он давно уже благоразумно сидел на земле, прислонившись спиной к бревну. Он тоже улыбался:

— Тебе нужно совсем не это, Семхон! Не это... — Кое-как развязав ремешок непослушными пальцами, старик вытряхнул из мешочка на ладонь комок какой-то субстанции, с виду похожей на мыло. — Вот! Вот возьми и съешь.

— Это? Съесть? — совсем не обрадовался Семен. — А нельзя как-нибудь...

Он не закончил вопрос, потому что уже понял ответ: Художник пристально смотрел ему в глаза, и взгляд старика был абсолютно трезв. Семен вздохнул и принялся жевать.

Оказалось, ничего страшного: продукт почти безвкусен, немного отдает грибами и вяжет рот. «На всякий случай, — подумал Семен, — при первой же возможности надо будет промыть желудок».

— Ну, всё? — спросил он, проглотив последний кусок. — Можно отправляться?

— Иди, Семхон, — кивнул жрец. — Иди и... не забудь вернуться!

«Не переживай, — усмехнулся про себя Семен, — не забуду. Надо только головешку горящую прихватить, чтобы запалить там светильник». Костер, однако, давно прогорел, и ничего подходящего в нем не было. Рыться же в углях на виду у пьяных старейшин Семен постеснялся: «И так обойдусь: не собираюсь же я и в самом деле лазить по пещере. Посижу тихонько где-нибудь в закутке...»

* * *

В знакомой части пещеры Семен вполне мог обходиться без света — расположение проходов, залов и гротов он хорошо помнил. Другое дело, что ему очень скоро стало скучно, а спать совсем не хотелось — наоборот, его охватило какое-то легкое возбуждение, этакая жажда деятельности, движения. Некоторое время ему досаждала довольно противная отрыжка, но она быстро прошла, и в желудке воцарилось ощущение полноты и довольства.

«Чем можно себя развлечь в темноте и одиночестве? Пойти поискать ихнюю волшебную щель в стене? — смеялся Семен. — Оттуда на меня, наверное, кинется скелет с оскаленными клыками? Господи, какой детский сад! Но что делать, если делать нечего, а на месте не сидится?»

Он вошел в «бизоний» зал, увидел (да-да, именно увидел!) на стенах знакомые рисунки и захохотал:

— Э-ге-гей, где вы тут? Бабки-ежки, Кощеи Бессмертные! Идите сюда! И Горынычей со змеями тащите! Семхон в гости пришел — могучий и ужасный! Я вам доклад прочитаю! Научный! — Короткое эхо прокатилось под сводами и развеселило Семена еще больше. — Что, не хотите?! Ну и зря! Как были вы темнотой первобытной, так ею и останетесь! Правда?

Последний вопрос был адресован стаду бизонов и двум кабанам, изображенным на стенах и своде. Животные с ним согласились и продолжали заниматься своими делами,

— Вот, что я вам говорил?! — крикнул Семен и упал на руки. В хорошем темпе он отжался от пола раз сто, но почему-то совсем не почувствовал усталости, даже дыхание не сбилось. — Ох, и здоров же я стал! — гордо сказал он, поднимаясь и отряхивая ладони. — Но по какой стене нужно двигаться? По правой или левой?