Роддом, или Неотложное состояние. Кадры 48–61

— Я, конечно, могу её и не писать. Но я всё время её слышу.

Кадр пятьдесят девять И совсем другая музыка

В отделение патологии беременности в один день поступили две женщины. Одна постарше, за сорок, Нина Анатольевна Разинкина. Другой, Оксане Пучковой, едва девятнадцать стукнуло. Госпитализировали их в двухместную комфортабельную палату с душем и туалетом. Хотя обе поступили без предварительной договорённости. Ту, что постарше — привезли на Скорой по направлению ЖК. Ничего такого военного. Отёки. Поздний гестоз лёгкой степени тяжести. Парадоксально звучит, да: лёгкая тяжесть? Учитывая возраст её первой долгожданной беременности и предполагаемый срок родов «вот-вот», когда она явилась на плановый осмотр, врач консультации, узрев отёки лодыжек, немедленно отправил её в родильный дом. Хотите писать отказ? Пожалуйста. Но я настоятельно рекомендую. Вы информированы и о последствиях предупреждены. Осознанно принимаете решение отказаться от госпитализации, понимая, что в случае «если» (ваша смерть, смерть внутриутробного плода), врач не виноват. Не то вот там, в Казахстане, дикая история с врачами вышла… Да и у нас тут гайки закручивают лихо, ни за что ни про что…

Нина Анатольевна и не думала сопротивляться. В чём тут же уверила врача. Хотя врач всё равно проговорила положенный ей текст, с некоторой вдохновенной обречённостью. Единственное, что расстраивало Нину Анатольевну — муж в командировке. Творческой. Он у неё, знаете ли, композитор. Ах, знаете? Ну да, в карте записано. Не так, чтобы известный. Но просто он очень талантливый творческий человек. Но без честолюбия. Абсолютно лишён. Так бывает. Добрейший, милейший, талантливейший человек, но… Преподаёт композицию в музыкальном училище.

Мрачный профессиональный зудёж врача женской консультации столкнулся с весёлой вдохновенной болтливостью беременной. Полчаса они беседовали ни о чём, пока в растущей под дверями кабинета очереди изнывали беременные дамы. Расстались лучшими друзьями. Скорая в очередной раз исполнила функцию такси и Нина Анатольевна прибыла в родильный дом.

Юная Оксана Пучкова пришла сама, потому что подумала, что рожает. Её сперва подняли в физиологический родзал. Где и разобрались, что фальшь-старт. Но поскольку у неё в мазке оказались элементы околоплодных вод — и, значит, пузырь надорван и подтекает, — домой не отпустили, а положили в отделение патологии беременности. Как раз в палату, куда двадцать минут назад прибыла Нина Анатольевна.

Женщины сразу как-то подружились. Только зашла Оксана, только увидела Нину Анатольевну, и даже ещё не зная её имени, воспылала к ней тёплыми чувствами. Уж больно она была похожа на её маму.

Мама Оксаны год назад умерла. У неё был рак. Папа через три месяца после смерти мамы снова женился — выяснилось, что у него уже давно была любовница. Хорошо, хоть квартиру Оксане оставил. Немедленно после похорон мамы съехал к любовнице, которая была уже беременна от него. А через три месяца женился. Действительно, что время-то терять?!Оксане было очень больно. Она никогда не думала, что её папа — такой подлец. И хотя характер у Оксаны был лёгкий, и она умела не заморачиваться и прощать, но папу простить не могла. Понятно — жениться через годы вдовства. Понятно, женившись сделать ребёнка. Но изменять умирающей матери?! Сделать какой-то посторонней женщине — ещё и безобразно молодой и здоровой женщине! — ребёнка, пока мать боролась с тяжелейшей болезнью?! Это низко, подло и ни в какие ворота!

А тут — Нина Анатольевна, ужасно похожая на маму! Оксана, увидав её, сразу расплакалась. Нина, ещё ничего не понимая, бросилась утешать девчонку. И делала это так же мягко, тепло и уютно, как когда-то мама. Вот Оксана сразу и прониклась. Бывает.

Неудивительно, что Нина Анатольевна была похожа на маму Оксаны. Потому что Оксана и Нина Анатольевна сами были удивительно похожи. С учётом разницы в двадцать с небольшим хвостиком лет. Голубоглазые, со светло-русыми волосами, невысокие, приятно округлые. Не модели, но что называется: могущие сделать среднестатистическое счастье среднестатистического же мужчины. Прекрасные, одним словом, среднестатистические женщины. Если, конечно, прекрасное допустимо вписывать в статистические графы.

В первые же полчаса они, казалось, выболтали одна другой свои жизни. Ну, почти все свои жизни. Не без тайн, разумеется. Даже между подругами должна быть какая-то загадка. Точнее, не то, чтобы загадка. А так… Иногда просто нельзя рассказать всё. Потому что непорядочно.