Роддом, или Жизнь женщины. Кадры 38–47

Бледная девочка-фрилансер оказалась беременной. Всё бы ничего, но ей «повезло» влететь в достаточно редкий вариант эктопической беременности: сочетание маточной и внематочной. И внематочная уже была нарушена. Её-то Родин с Поцелуевой и заподозрили поначалу. Уж очень типичную корреспонденточка выдала клинику. Внезапный приступ боли внизу живота. Холодный пот, бледность кожных покровов, кратковременная потеря сознания (в машине она пришла в себя), падение артериального давления, слабый и частый пульс. Любой более-менее подготовленный врач при такой клинике у женщины репродуктивного возраста немедленно заподозрит нарушенную внематочную беременность. При перкуссии живота с правой стороны было притупление звука. Нерезко выраженное (пока!) напряжение мышц передней брюшной стенки и острая болезненность при пальпации. Разумеется, выполнили и гинекологическое исследование со всеми положенными предосторожностями. И последние сомнения в правильности диагноза были развеяны. Незначительно увеличена матка — как и положено при внематочной. Пальпация и движения шейки матки болезненны. Через боковой свод влагалища в области придатков определяется опухолевидное образование тестоватой консистенции без чётких контуров. Задний свод выпячен. Пальпация его резко болезненна. Из шеечного канала — незначительные кровянистые выделения.

— Полагаю, кульдоцентез[71] делать не будем? — посмотрел Родин на Поцелуеву.

— Не будем. Зачем её мучить. Всё и так очевидно, без крика Дугласа[72].

— Я не могу быть беременной! Я кормлю грудью! — плакала корреспондент после процедур.

— Охо-хо, грехи мои тяжкие! — погладил её по голове Сергей Станиславович. — Ирочка, вы — лишь одна из миллионов тех, кто путает кормление грудью с методом лактационной аменореи!

— Чего?!

— Вот об этом я и говорю. Кормление грудью не является методом контрацепции.

— А как вы меня будете… лечить?

— Оперативно, солнышко, оперативно.

— Это что, операция, что ли? — захныкала она снова. — Мне уже лучше! Я пойду домой! Я не хочу операцию!

— Да, верю, что вам сейчас лучше. Точнее — знаю. Знание, Ирочка, — это сила! Через несколько часов после первого приступа боли из вашей матки начнёт отторгаться децидуальная ткань. Практически слепком. И ваше состояние стабилизируется. И даже ещё больше улучшится. А потом, по мере нарастания внутреннего кровотечения, вам будет становиться всё хуже, геморрагический коллапс, болевой шок… И, учитывая ваш габитус и измотанный родами организм, адаптироваться к кровопотере он не способен. И вы быстро у…

Поцелуева ткнула своего возлюбленного локтём в бок.

— …Быстро начнёте умнеть, но не успеете поумнеть окончательно, да!

— Оксана Анатольевна, правда нужна операция?! — округлившимися от страха глазами девчонка посмотрела на Поцелуеву. Та лишь утвердительно кивнула. Родин распорядился разворачиваться.

— Лапароскопически пойдём? — скорее уточнил, нежели спросил Родин. Они уже вышли из смотровой в коридор.

— Серёжа, меня смущает её матка. Она слишком увеличена для протокольно-положенного «незначительно».

— Да? Ну, сделай УЗИ.

Вот тут и выяснилось, что корреспондент Ирочка не просто беременна, но дважды беременна!

— Удивительно! — всплеснул руками Родин, глядя на экран. — Нет, это удивительно! Чаще всего это встречается при…

— Индукции овуляции, — закончила Оксана за любезным другом.

— Ага! А судя по тому, что знания об ЭКО у, так сказать, корреспондента отсутствуют даже на уровне «Интернет глянуть перед интервью», то… то шанс на такой расклад у девчушки был примерно один на… — Родин пошевелил губами, вскинул глаза к потолку… — на тридцать тысяч. Откликается на кличку Счастливчик!

— Не обезьянничай! — строго посмотрела на него подруга.

— Не, ну а чего они являются и ничего не знают!

— Родин! Ты — врач! Тебе по барабану.

— Знаю! — вздохнул рыжий колобок, весьма очаровательный в васильковой пижаме.

— Вот давай и дальше так. Они — пусть как хотят. Знают. Не знают. А ты — знай!

— Договорились. Ты — мой добрый ангел! — Родин обнял Оксану и, слегка встав на цыпочки, поцеловал свою рослую Засоскину. — Только сама к ней иди уточнять, хочет она сохранять беременность или не хочет.

— А что, есть шанс сохранить?

— Да. Вполне. По той УЗИ-картине, что я видел, вполне отменный шанс. Один на примерно сто.

— Иди мойся, паяц!