Родео для прекрасных дам

Тут, словно по волшебству, вспыхнуло электричество. И Катя едва не вскрикнула от удивления: темное пространство, по которому они чуть ли не ощупью пробирались сначала с Мамонтовым, а затем и с Зинаидой Александровной, оказалось широким коридором. Вдоль стен до самого потолка стояли застекленные шкафы-витрины. А в них на специальных подставках на фоне лилового бархата было выставлено старинное оружие: ножи и кинжалы с узкими и широкими лезвиями, сабли, стилеты. Тускло мерцало в электрическом свете серебряной насечкой лезвие турецкого ятагана. Имелись тут и мечи — короткие римского образца, длинные — готские. С простыми и вычурными рукоятками, с чернью, драгоценными необработанными камнями, вправленными в эфес.

Катя поначалу приняла всю эту грандиозную коллекцию за подлинные вещи, но, подойдя вплотную к витринам, увидела, что вид у всех этих мечей, дротиков, сабель и шпаг слишком уж новый для археологических находок.

У дверей, ведущих в мастерскую, словно охраняя их от вторжения, стоял средневековый рыцарь — Катя постучала по его боку. Он был пуст внутри. Сияющие доспехи были только оболочкой.

— Что же вы, проходите смелее, — сказала Зинаида Александровна, открывая двери. — Это все Варлам сделал по старинным образцам, рисункам, гравюрам.

Мастерская оказалась очень просторным помещением, почти лишенным окон — маленькие отверстия под самым потолком были забраны решетками. Обстановка напоминала одновременно кузницу (такой, какой ее показывают в исторических фильмах), слесарный цех и захламленный офис. Деревянные столы, заваленные инструментами, коробками с какими-то химическими препаратами и скрученными листами ватмана, соседствовали с самым настоящим кузнечным горном с мехами, печью для обжига, со шкафами для папок, компьютером на подставке, факсом, принтером и сканером.

Посредине был водружен портновский примерочный манекен, с которого свисала… стальная средневековая кольчуга, собранная из мелких, смахивающих на чешую колец. Левый рукав и левая половина полы кольчуги были закончены лишь наполовину.

Варлама Долидзе Катя увидела в глубине мастерской возле деревянного стола, на котором грудой лежало что-то пестрое, что именно, она поначалу не разглядела.

Мамонтов тоже был здесь. Он сидел за компьютером, явно блуждая по Интернету.

— Варла-ам, — негромко окликнула Долидзе Зинаида Александровна, — прервись.

Он обернулся.

— Задала ты мне задачу, — сказал он, кивая на стол.

— Ну, сделай что-нибудь, жалко. Все же память о Сицилии. И потом я так к ним привыкла. Они такие славные ребята, — Зинаида Александровна улыбнулась.

И тут Катя, подойдя поближе, увидела на столе кукол. Они были совсем не похожи на обычные детские куклы, а скорее напоминали марионеток, что используются на представлениях в театре. Но и от марионеток они отличались — у них не было палочек-подпорок, управляющих руками. Куклы были довольно большого размера, и было их три: рыцарь в доспехах, дама, похожая на средневековую фею, и мавр — маленькая копия Отелло в плаще из золотистой парчи. Глазастая, красногубая голова мавра была как-то неестественно свернута набок, что придавала ему какой-то жалкий и вместе с тем зловещий вид. Кукла-рыцарь и кукла-дама выглядели гораздо симпатичнее. Особенно понравился Кате рыцарь. Он был такой аккуратненький, стройный, в серебряных доспехах. Забрало его шлема было поднято — кукольное личико было смуглым, большеглазым, добрым. С тонкими, почти женскими, благородными чертами.

— Ой какие! — вырвалось у Кати.

— Нравятся? — спросила Зинаида Александровна. — Это я на Сицилии отыскала. Только там такие делают для карнавалов и уличных шествий. Там очень популярны истории про рыцарей, неистового Роланда и трубадуров. Про сражения с маврами, приключения и про любовь к прекрасным дамам тех времен. Я не удержалась и купила. И представляете — бракованные подсунули! Руки плохо гнутся, у мавра вон башка отвинтилась.

— Ты бы их теребила поменьше, — буркнул Долидзе. — Это ж игрушки для каминной полки. Их просто ставят и пялятся на них, как на деталь интерьера.

— Варлаша, исправь, не ворчи. У тебя ж не руки — крюки золотые, — пропела Зинаида Александровна и подмигнула Кате. — Вот так и живем, так и существуем. Ну, что же вы? Спрашивайте его скорее, а то он сейчас делом займется. Будет только рявкать, как медведь. К нему во время работы лучше не подходи.

— Варлам Автандилович, я бы хотела… — начала Катя, но Долидзе поднял руку, прерывая ее:

— Вам понравилось в моем доме?

— Понравилось. Очень. Такое оружие! А для чего его так много?

— Для того, чтобы покупали, — ответил Долидзе. — Ну, раз вам понравилось, милости прошу ко мне в другой раз.

— Но я…

— Опоздали, многоуважаемая. Когда я имел намерение познакомиться с вами ближе, вы предпочли мне других. Ладно, я человек не гордый. — Долидзе смотрел на Катю из-под насупленных бровей. В глазах его мерцали лукавые огоньки. — Битый час там языками мололи — ля-ля, ля-ля. Все, мое терпение лопнуло. Видите, теперь я занят. А у вас, насколько я понял, нет никаких аргументов настаивать — даже ордера.

— Какого ордера?