Родина

– Речь о встречах Госсекретаря США с потенциальными кандидатами в президенты. Теми, которые выдвинули свои кандидатуры, и теми, которые только собираются это сделать. Этих встреч – нет в утвержденном графике визита. И если Госсекретарь США не сочтет возможным отклоняться от программы визита – мы сочтем это знаком доброй воли и готовности к сотрудничеству. Поверьте, это не будет забыто.

Посконский знал, что делал – хотя возможно, сама Госсекретарь США еще не знала о всех тонкостях своего визита. Россия зависела от США, от доброй воли США. Если Госсекретарь США встретится только с хозяином Кремля – это будет истолковано как безоговорочная поддержка нынешнего правительства со стороны Белого дома. Если же программа визита будет более… насыщенной, чем это предполагалось, когда визит согласовывался еще при Ельцине – тогда это будет свидетельствовать об открытом поле со стороны американцев… и кто-то, кто до этого не собирался выдвигаться – после встречи с госсекретарем США может и выдвинуться…

– Послушайте… – американец закончил уплетать спагетти – я, конечно, поговорю с главой службы протокола Госдепа, но… по-моему вы преувеличиваете. Америке не интересны ваши политические игры, и она примет выбор российского народа таков, каков он есть – ну, если речь, конечно, не идет об ортодоксальных коммунистах. У нас сейчас другие заботы. Охрана окружающей среды, например. Если вам есть что предложить по этой теме – говорите. А ваши выборы… не в приоритете повестки дня.

Посконского это покоробило еще больше. Видимо, настала пора заката американской дипломатии – равно как и деградации всей американской системы без равного по силе противника. Когда был Советский союз – волей-неволей приходилось соответствовать. Нашли же, когда потребовалось ту же самую Викторию Нуланд. А сейчас… нет более отвратительного зрелища, чем американский дипработник, говорящий тебе, что твоя страна – его страну не интересует. Охрана окружающей среды, твою мать.

Интересно, к чему они так придут…

– Нет, конечно, я передам ваши пожелания в Госдеп, – американец видимо и сам понял, что зашел за грань возможного.

– Я в этом не сомневаюсь, мистер Тефт… – Посконский встал, доставая бумажник.

Где-то в Подмосковье. Здание, принадлежащее ФСБ РФ. 17 января 2000 года

Несмотря на то, что генеральское звание обязывало – Гришин больше любил работать на своем старом месте – за пределами МКАД, в обшарпанном здании, которое принадлежало какому-то институту. Сначала это был институт КГБ, теперь – ФСБ.

Гришин был необычным человеком – как необычен был и его путь в ФСБ. Его родители – были академическими учеными, отец – член-корреспондент АН СССР. У них была большая квартира, Волга, дача с тремя сотками земли. И отец и мать – публиковались, ездили по заграницам, получали премии. Но все это было парадной стороной жизни их семьи. За фасадом же как обычно скрывалась грязь – только в случае с Гришиными ее было необычайно много. Отец и мать ненавидели друг друга, но даже не думали развестись, так как разводы в советском обществе были пятном на репутации – лучше жить, ненавидя друг друга. Отец – сожительствовал со студентками и аспирантками, мать – в отместку изменяла ему с его же друзьями. Это было еще не все – идеи для докторской диссертации отец украл у одного из своих доцентов, его же самого – сгнобил, сломал и выкинул из науки. Мать тоже честностью не отличалась: занималась спекуляциями, привозила с научных мероприятий за границей и продавала вещи…

По статистике – к восьмидесятым годам каждый четвертый ученый в мире был советским. При этом количество не переходило в качество – уровень советской техники все больше отставал от японского, американского, западногерманского, гениальные открытия – не внедрялись в производство, мы серьезно проигрывали по количеству присуждаемых нам Нобелевских премий. Советские НИИ, в которых большая часть «ученых» занималась ничего не деланием с утра и до вечера – превратились в настоящие рассадники грязи, разврата, антисоветчины, воровства, спекуляций и всего прочего. Именно там – от безделья – отрабатывались совершеннейшие инструменты гнобления, унижения, запугивания, манипулирования и прочего – которые потом переносились и в другие рабочие коллективы, разъедая их как рак. Именно в таких вот институтах – рождалось поколение «завлабов», которым в будущем суждено будет развалить страну…

Так получилось, что кабинет отца – отделялся от кровати, где спал будущий генерал ФСБ всего лишь тонкой фанерной перегородкой – отец сам переделал обстановку в доме. Часами лежа на кровати – будущий генерал слушал разговоры отца и матери по телефону, разговоры с друзьями. Все видел. Все подмечал.

Учился…