Родина под угрозой (СИ)

Девушки и мальчишки уже прошли часть головной батареи. И начался общий штурм. Русская армия пошла на приступ. И скоро должно все решиться.

Олег Рыбаченко пропел:
Во времена Ивана мы пришли,
Штурмуем неприступный Ревель…
Отчизны своей славные сыны,
Во славу всех минувших поколений!

Хотим мы сделать солнце над страной,

Открыть России путь к морям желанным…
Земли не мало, но хотим одной,
Такой, чтобы жизнь текла не слишком странно!

Я верю, непременно победим,

И флаг Руси на Ревелем поднимем…
Над нами лучезарный херувим,
Святой Отчизны — матери-России!

Все сделаем красиво, ты поверь,

Господь Великий путь нам освящает…
Хотя противник тоже мощный зверь,
Но наши силы знайте, не растают!

В Отчизне все же будет хорошо,

Сияет герб — орел святой двуглавый…
Хотя порой в сраженьях тяжело,
Найдем свое призванье — много славы!
Люблю тебя Священный Иисус,
Ты Бог Великий, мирозданьем правишь…
И я воитель попросту не трус,
Когда Христа, ты лирою прославишь!

Глава 8

— Она создала вселенную, и может иногда помочь, особенно в битве, но во внутренние дела коммунистов, как правило, не вмешивается. Раньше, правда, считалось грехом прелюбодеяние, а сейчас оно просто невинное приключение. И вообще религия эволюционирует. Раньше у нас тоже было похожее представление об аде и рае, а затем оно было признано устаревшим и смешным! — Для пущей убедительности Маслова показала язык.

— Видимо преждевременно, признано. Вот теперь мы видим и ад, а я только что была в раю, хотя кажется, что с того момента как покинула его, прошла целая вечность. — Босоногая Мирабела смахнула слезинку с розовой щечки.

— Мне тоже кажется, будто прошли века, и я стала совсем другой. Ты знаешь очень холодно, мои ножки совсем окоченели! — Девушка подпрыгнула, её ступни стали красными.

— Да и я продрогла до нитки! Хотя на мне ничего нет! — Тряхнулась грудями Мигабела.

— А груди с малиновыми сосками у тебя по-прежнему крупные, давай согреемся. — Предложила офицер советской армии.

Обнаженные Мирабела и Маслова сошлись в обминку, рассчитывая согреться столь незамысловатым способом как жгучий секс.

Одна не успели они войти друг в друга, как по ним ударила молния, отбросив любовников в стороны.

— Вот так кончилась наша невинная шалость! — Прозвучал глас, который мог бы сойти за архангела, если бы не был бы таким противным.

Голоногую Мирабелу приковали цепью к ледяной скале, затем стало еще холоднее, пышные ягодицы примерзли ко льду. Пытка холодом страшная пытка, будь босопятая Мирабела простым человеком, давно бы окочурилась, от переохлаждения, но ведь в аду — царстве мертвых не умирают. Так она и мучилась. Причем стужа с каждой минутой усиливалась. Вот начал конденсироваться углекислый газ, оседая белым инеем. Потом густым потоком полился дождик из кислорода, крупные капли болезненно барабанили по лицу, а практически рядом стонала и охала скованная Маслова.

Красивой мученице Мирабеле казалось, что это свинцовые пули стучат по черепу, или палочки выбивают дробь. Затем стал конденсироваться азот, такой тягучий голубой с розоватым оттенком, его удары были довольно болезненны. Часть кислорода успела застыть, и Маргариту били градинки. Хотя казалось, что тело окоченело, и язык шевелился с трудом, капитан Магнитная сумел прошептать:

— Приятный массажик черепа, какое удовольствие!

Этим она хотела добиться двух целей, поддразнить чертей, показав им, что воительница еще не сломлена и подбодрить Маслову.

Та ответила ей, поняв красотку с полуслова:

— Я очень люблю мороженное!

Град усилился, даже азот стал кристаллизироваться, поверхность покрылась своеобразным серо-буро-малиновым льдом. Теперь отважные грешники страдали не только от сатанинского холода, но и нехватки необходимого для дыхания воздуха.

Это казалось не возможным, ведь звук в вакууме не передается, но и босоногая Мирабела говорила, и Маслова её слышала:

— Нас лишили воздуха.

Бритоголовая красавица с восторгом, и втягивая пресс, крутя пышными бедрами, ответила:

— Зато не слышно вони, ты представляешь, какое унижение плавать в дерьме фашистских ублюдков!

Мирабела испуганно пролепетала, тряся голыми, красными от дикого холода ножками:

— Не говори так, а то они тебя снова туда опустят.

Воительница напыщенно ответила:

— Все равно не сломаюсь! Я Маслова гордая коммунист-львица!