Родина под угрозой (СИ)

Помощник палача достал раскаленные щипцы и стал прикладывать их к босым пяточкам девчонки. Голая ступня девушки испытала на себе прикосновение красного, жгучего металла. Опытный палач умело выбирал наиболее чувствительные участки упругой, не смотря на долгое хождение босиком изящной и гладкой подошвы. Голоногая Мирабела в ответ на подобные поглаживания начала хихикать:

— Вот здорово и веником обрабатывают, и пяточки греют! Редко когда можно испытать подобное удовольствие!

Одноглазый палач несколько раз менял остывающую плеть, обрабатывая и плечи, и спину, и ноги с девичьими ягодицами…. Голоногая Мирабела хихикала:

— Как хорошо! Вот как ты стараешься! Я думаю одноглазый, ты умрешь смешно! Хотя перед этим наплачешься!

Уродец проскрипел железными зубами:

— Потаскуха! Ты будешь умирать, пока не умрешь!

Златоволосая Мирабела в ответ хихикнула:

— А что? Спасибо за каламбур! Даже так смешнее! Вы знаете, как хорошо когда пялят.

Оба помощника палача несколько раз меняли щипцы, и прутья пока вся подошва не покрылась крупными волдырями. Затем принялись ломать раскаленными клещами пальчики ножек, начав с мизинчиков. Слышался похожий на то, как поток ломает весенний лед, хруст косточек. Палачи ломали, медленно дергая из стороны в сторону, стремясь выбить максимум боли. Но девчонка держалась и даже скалилась… А её жемчужные зубки, так и сверкали. Палачи старались во всю, а босоногая Мирабела дарила усмешку:

— Ах какой замечательны маникюр! Я просто балдею! Мои ноготочки станут от этого куда лучше. Просто восхитительно! Давайте еще.

Помощниц палача сыпанул солью на рассеченную спину девчонки. Когда сыплют соль на рану, это конечно приятно… Красавица Мирабела умела переносить страдания. Она даже раскачивалась, но держалась и подкалывала:

— Вот так! Может чего-нибудь еще более остренького! Вот например крючья.

Большие пальчики босых, девичьих ножек не желали поддаваться раскаленным клещам. На помощь палачам подскочили другие истязатели, и пытались сокрушить не поддающуюся кость. Палачи пыхтели, но девушка не сгибалась, не выдавая мучений.

Наконец поддались и эти пальчики тускло хрустнув. Закончив с ногами, изверги принялись загонять красивой Мирабеле раскаленные иголки под ноготочки рук. Девушка-разведчица, и тут не дрогнула, остря:

— Моги ногти станут в этом случае, такими красивыми! Это будет просто чудо преображения. И вообще уровень воздействия! Я вот словно питаюсь своей болью и хочу еще! А вы горе-палачи не можете даже выбить слезинки у ребенка.

Отдохнув, одноглазый принялся за пытку сам. Сначала он дернул девушку за алые груди, ощутив, как набухают упругие соски. Палач с довольным видом усмехнулся:

— Какие у тебя чувствительные груди! Можно будет ими заняться!

Помощник подал главному палачу кусачки, чьи кончики были раскалены в камине. Тот жестко схватил и принялся выкручивать соски. Запах паленого стал куда более нежным, и приятно щекотал ноздри. Великолепная Мирабела с презрением фыркнула:

— Какие изысканные ласки, да еще с механическими приспособлениями. Это ведь здорово! Никогда бы себе не простила, если бы пришлось пропустить подобное удовольствие! Я ведь люблю так по грубому!

Одноглазый был сильным малым, и все же напрягшись, из-за всех сумел оторвать левый сосок на груди разведчицы. Крутая Мирабела ухнула:

— А теперь и правый оторви для симметрии!

"Квазимодо" ругнулся:

— Черт побери! Вы все русские чокнутые, но я не ожидал, что до такой степени! Неужели тебя не пугает перспектива остаться калекой на всю жизнь?

Несгибаемая Мирабела звонко хихикнула:

— А вы что не собираетесь меня расстрелять?

Палач честно ответил:

— Это не моя компетенция! Я должен лишь вырвать из вас информацию! Расскажи, кто вас послал и тогда?

Голоногая Мирабела звонко рассмеялась:

— А что вам это даст? Тот, кто нам послал за линией фронта, и вам его не достать, а попробуете сунуться то и сами останетесь без головы! Мир нас будет уважать бояться! А фашист коварный будет бит!

Одноглазый ругнулся и сделал жест. Ему подали из камина раскаленные шомпола и главный ублюдок вонзил острие в девичьи раны. Он принялся крутить, углубляясь в пробитую истекающую кровью дырку. Остроумная Мирабела подбодрила истязателя:

— Вот так, хорошая дезинфекция ранений, они так будут заживать куда быстрее! Боль прекрасна, когда полезна, и ужасна, когда вредна!

Одноглазый продолжал колдовать, а девчонка хотя испытала чувства, аналогичное рвущующимся в теле реактивным снарядам, когда боль переходит все границы запела, боевую советскую песню:

Я демона-садиста вижу взор,

Палач фашистский яростно пытает!

А совесть ставит девушке в укор,

Ты почему отвергла место в рае?

Я Бог дала честный свой ответ,

Что не хочу быть вечною рабыней!

Что лучше умереть во цвет лет,

Не будь греха — мы стали все немыми!

Вишу на дыбе, жжет палач огнем,

Стальные клещи разрывают жилы!

Но и под пыткой песни мы поем,

Смеяться будем даже из могилы!

Хоть будет Гитлер зверски истязать,

Да он нацизм решил нас изувечить!

Но верх возьмет Руси священной рать,

И победить дух добрый, человечий!

Зачем на крест пошел ты Иисус?