Родина против бесов

Мне запомнились слова Скокова на одном из последних заседаний Политсовета «Родины» до отставки Рогозина, когда в отсутствии лидера Юрий Владимирович обрушился на него, повторяя слова прокремлевской прессы. Скоков сказал примерно так: «Не знаю, что с ним стало в последнее время! Он сошел с ума! Он погубит партию!»

Закулисная политика Скокова потерпела полный провал. Стремясь сохранить свою роль в партии через бюрократический механизм и манипуляции партийным активом, Скоков сослужил только Бабакову, который рассматривал политику как бизнес весьма непривлекательного вида. На пару они избавились от Рогозина, фактически обманув его, предав те дружеские отношения, которые, казалось, сложились в этом триумвирате. Без Рогозина роль Скокова была сведена к нулю почти сразу. Вопрос на этот счет я прямо задал Бабакову в частной беседе (примерно в июне 2006 года), посетовав на бюрократизацию, исходящую от Скокова. Александр Михайлович заверил меня, что Юрий Владимирович больше не будет пользоваться прежним влиянием. Так оно и произошло. Отстранив Скокова, Бабаков еще больше бюрократизировал партию и фактически умертвил ее, превратив в подобие «Единой России». Скокову после превращения «Родины» в «Справедроссию» в 2006 году окончательно пришлось уходить на политическую пенсию, так и не реализовав своего потенциала политика, который он хранил многие годы. Как оказалось, зря.

Вывод из опыта «Родины» прост. Партии нужна дисциплина, а не бюрократизация. Попытка всё решать путем приказа оборачивается самым дорогим и самым неэффективным управлением. Конечно, всегда в партии будет «болото», которому достаточно самых минимальных проявлений солидарности с идеями партии и ее лидерами. Но партию держит актив, который должен жить партийными идеями, партийной дискуссией по множеству вопросов. И принимать решения не потому, что они спущены «сверху», а потому что они развивают идею в непрекращающемся интеллектуальном творчестве, подкрепленном публичными акциями поддержки.

Глава 3. ГОЛОДНЫЙ БУНТ

Смысл

Всегда может показаться, что политическая голодовка граничит с шизофренией. Действительно, зачем люди ставят себя на грань жизни и смерти? Чтобы что-то доказать? Если своим оппонентам, то не лучше ли другие, безопасные для здоровья методы? Например, аргументы. Если же аргументы не действуют, с какой стати рассчитывать, что на бесчувственных оппонентов подействует факт голодовки? Враги могут даже пожелать вам околеть и обрадуются нелепости затеи голодовщиков.

Кажется, что еще больше аргументов в пользу оценки политической голодовки как мальчишества – неразумного расчета, родившегося пусть и с благородными целями, но обреченного на провал. Голодовкой ведь вряд ли можно чего-то добиться. Сколько уже их было… Стоит ли геройствовать, если заранее знаешь результат?

Наконец, любимый довод политического противника по поводу голодовки – ее рекламный характер. «Сколько можно пиариться! По-другому не могут обратить на себя внимания!», – так говорили в период январской голодовки «Родины» 2005 года разномастные циники.

Все эти доводы, конечно, отражают некоторые стороны политической голодовки. В ней есть, безусловно, и безрассудство, и юношеский порыв, и прагматическая задача быть услышанными. Но существо дела совсем в другом. Голодовка имеет смысл и разумную задачу, когда она проводится в нужном месте, в нужный срок и встроена в систему политических акций. За спиной участников голодовки депутатов в нашем случае была парламентская фракция, партия с отделениями по всей стране. Голодовка произошла в момент прояснения ситуации: население (поначалу только пенсионеры, военнослужащие и студенты) начало осознавать враждебность власти, совершенно откровенно немереной уморить народ, и вышло на акции протеста. Голодовка стала одним из символов других протестных действий и протестных настроений вообще.

Все, что можно сказать против такого метода, как голодовка, можно сказать и по поводу политики в целом. Зачем заниматься политикой, если ты лично – песчинка, если твой комариный голос никто не услышит? Если этот голос не попадает в резонанс с настроением народа, то, действительно, все бессмысленно. Если ты вне команды, предпочитаешь сольные партии, то напрасен труд – соло в политике редко входит в моду.

Можно сказать, что политикой заниматься даже неприлично – слишком много внимания требуешь к себе. Это нескромно. Или свидетельствует о каком-то эгоистическом замысле. «Они рвутся к власти!» – то и дело повторяют те, кто привык к отсутствию политической конкуренции и считают свои собственные позиции во власти или при власти закрепленными пожизненно с правом наследования.