Родина слоников

Карелов не знал, что 20 лет спустя эту армию назовут быдлом и конокрадами, и сгладил финал, чтоб не вышло слишком идейно. Зато, сколь возможно, отпустил вожжи на «белой» теме. В стране исподволь, не вскачь, в самодеятельных песенках про господ юнкеров и постановках булгаковской «Белой гвардии» под псевдонимом «Дни Турбиных», зрела контрабандная реабилитация белого офицерства. Год спустя безымянный поручик из контрразведки, распустив ворот, запоет в бильярдной «Русское поле» — и вихревые «Новые приключения неуловимых» на время прервутся затяжной паузой. Два года спустя шагнет в белой рубахе на свой последний разбор бешеный отшельник ротмистр Верещагин. Впереди будут политес и аксельбанты, галоп и подход к ручке, штабс-капитан Кольцов («Адъютант его превосходительства», 1969), генералы Хлудов и Чарнота («Бег», 1970), поручик Кутасов («Красная площадь», 1970), поручик Крымов («Человек с другой стороны», 1970), бесфамильный комэск Георгий Петрович («Офицеры», 1971), Турбины, Телегины, Кирсановы и Маркиз-Миронов из картины «Достояние республики».

А первым — первым был поручик Саша Брусенцов, чья фамилия и стратегические таланты явно отсылали к единственному признанному советской историографией царскому генералу XX века А. А. Брусилову, будущему кавалерийскому инспектору Красной Армии. Были конь Абрек и уважение солдат-батарейцев на Чонгарском валу, поднятый ворот шинели и прощальная пуля в лоб, и десять спутников, клином бредущих по воде аки посуху за побежденным, но не сдавшимся князем Васильчиковым в шинели нараспашку. Режиссер все же не рискнул взять в кадр 12 фигур — уровень религиозных познаний контролирующих органов был, конечно, ужасающим, однако о поэме Блока вполне могли краем уха слышать. В 68-м все были до такой степени заняты Чехословакией, что метафору не разглядели, а потом поздно было спохватываться.

Так и дрались на непонятной войне меж собой хорошие люди, герои Галиции и гимназические истерички в кожаных тужурках, рассудительные хохлы и смурные латыши, конники и авиаторы, мальчишки в позументах и сочувствующий революции попович, одни офицеры против других, Олег Янковский против брата Ростислава. И косили друг друга горячей пулей-дурой, что «прозрела, поумнела и все чаще била в цель», и конца-края этому было не видно.

Став величайшим художественным памятником русской революции с ее пафосом и мародерством, мечтами о всеобщей сытости и штанами из мешковины, голодухой и кинематографом, отчаянным героизмом и пустяшными смертями, «Служили два товарища» оказались и последним ревизионистским фильмом, пропущенным на экран в пору краткой раннебрежневской оттепели-2 (1964–1968). «Бег» был уже не в счет: честь и достоинство генералов Чарноты и Хлудова ничем не умаляли советской власти. Оба они были капитулянтами и болельщиками тараканьих бегов.

«Доживем до понедельника»

1969, к/ст. им. Горького. Реж. Станислав И. Ростоцкий[15]. В ролях Вячеслав Тихонов (Илья Семенович Мельников), Ирина Печерникова (Наталья Сергеевна Горелова), Ольга Остроумова (Рита Черкасова), Валерий Зубарев (Гена Шестопал), Игорь Старыгин (Костя Батищев), Нина Меньшикова (Светлана Михайловна), Юрий Чернов (Сыромятников), Ольга Жизнева (мать). Прокат 31 млн человек.