Родить легко

Обычно за рекламный ролик платили от трёхсот до пятисот долларов, но актёр просто играл придуманную для него роль. Реклама же «Ариэль» претендовала на правдивость: меня хотели представить в качестве реального эксперта от дружественной компании – производителя бытовой техники «Вирпул». Что подразумевало некую эксклюзивность, то есть никто не должен понять, что ты никакой не эксперт, а нанятый актёр. И мы стали думать, как бы не прогадать при таком варианте, когда заказчики во мне явно заинтересованы.

Андрей с Володей учили меня быть смелее, чтобы заявить приличную сумму. Я, разумеется, делать этого не умела и как актриса никогда себя не продавала – ушла в семью и детей раньше, чем могла начаться какая-либо карьера.

А тут вдруг одна южнокорейская компания тоже предлагает мне рекламный контракт! С условием, что на полгода я стану их лицом, причём нужно на пару месяцев улететь в Сеул. Понятно, что полететь я не могла и нужно было отказывать сразу, тем не менее предложение пока оставалось актуальным.

И вот я, робея и спотыкаясь, иду на переговоры, по самую макушку напичканная наставлениями типа «Инка, держись! Будь отважной, не стесняйся заломить не тысячу, а полторы или даже две. Если в тебе действительно заинтересованы, то пойдут и на такие грабительские условия». Все мы, конечно, боялись перегнуть с запросами и услышать: «Да идите на фиг с вашими нелепыми хотелками! Найдём домохозяйку за триста долларов».

В красивом, шикарно застеклённом офисе за огромным столом меня ждали представители французского рекламного агентства. Села в удобное кресло и вдруг увидела – я настолько им нравлюсь, что моментально раскрепостилась и почувствовала себя полностью непринуждённо. Что для меня совсем непривычно: я, как правило, преуменьшаю свои достоинства. А уж финансовая сторона в виде всяких сумм, ценников и прочего тем более даётся с трудом.

Андрей сидел напротив и сверлил меня взглядом, пытаясь телепатически передать энергетику здоровой наглости и адекватной самооценки. И когда прозвучал вопрос, какой гонорар желает мадам за оговорённый объём работы с учётом дополнительных эксклюзивных условий, то я – может, от ощущения, что нравлюсь, то ли ещё от чего – скинула все внутренние оковы и неожиданно (прежде всего для себя) заявила деловым тоном отлично знающей себе цену профессиональной актрисы:

– Если соглашусь работать с вами, накроется полугодовой контракт в Корее, а это приличные деньги – шесть месяцев гарантированного заработка, каждый из которых обеспечил бы тысячу долларов чистыми. Поэтому готова исключительно на десять, и при всём уважении обсуждать меньшую сумму мне сейчас просто неинтересно.

Повисла драматическая пауза. Звягинцев побелел и перестал дышать. Французские представители переглянулись:

– Да, хорошо. Мы согласны.

Как потом рассказывал Андрей, он чуть не рухнул под стол от такой переходящей в хамство прыти. Конечно, ничего подобного от меня никто не ожидал.

«Эксперта» и в самом деле на целых полгода оформили в качестве работника компании «Вирпул», чтобы никакая проверка не смогла придраться. Даже в трудовой книжке у меня осталась соответствующая запись.

Ролик получился вполне приличным и довольно долго мелькал на голубых экранах. После этого я снималась и в других рекламных проектах, но уже несколько иного уровня.

А на заработанные моей неожиданной наглостью десять тысяч долларов мы тянули ещё долго – безработных периодов в нашей жизни хватало.

Глава 22 Про ураган, унёсший хорошие роды

Эта история прямо как из сказки про злую Бастинду. И девочка пусть зовётся Элли.

Элли родилась и выросла в очень непростой семье. Как и полагается девочке из сказочного дворца, она была юна, прекрасна и ни в чём не знала нужды. Каждый раз, приезжая к ней, я испытывала ощущение, что пытаюсь проникнуть в золотое хранилище Центробанка. Многочисленные посты охраны, пропуска, созвоны, согласования, разрешения, металлодетекторы, чуть ли не рентген.

Где планировались роды, можно легко догадаться: разумеется, в одной из самых дорогих и престижных клиник. Плюс именитый доктор, обладатель множества регалий и большого опыта родовспоможения. Не то чтобы я питала какие-то иллюзии насчёт её отношения к принципам естественного акушерства… Скорее надеялась на то, что безупречная первая беременность и высокий гормональный фон молодого здорового организма не дадут поводов для вмешательств.

Роды начались одним необычайно жарким летним утром так, как я и ожидала: гармонично, активно, с отличными схватками и хорошей динамикой. Пока я ехала, вскрылся пузырь и всё ещё ускорилось. Приезжаю – почти полное раскрытие. Элли в тёмной спальне, тихая музыка, медитативная атмосфера, никакой суеты, полный дзен и красота…

Мне ужасно не хотелось выдёргивать её из тишины и покоя огромной квартиры, где всё шло так хорошо. Вот буквально всё внутри сопротивлялось. Возникло нехорошее предчувствие – в его наиболее остром, тревожном варианте.