Родная кровь

– Двое полицейских из нашего отдела сейчас дежурят в больнице у Эвана, и мы послали патруль следить за школой. Вы можете поехать с Билли и проведать Эвана, а мы пошлем полицейского забрать ее. Позвоните в школу и скажите, что за вашей дочкой придет друг семьи. Мы не хотим пугать всех. Нельзя, чтобы люди думали, что у нас тут разгуливает спятивший убийца.

Но у нас ведь и правда разгуливал спятивший убийца! Убийца, который был очень, очень зол на меня и прекрасно умел убеждать окружающих в своей правоте.

– Элли знает, что ей нельзя уходить из школы с незнакомыми людьми. Я могла бы позвонить сестрам, но тогда придется объяснять им, что происходит, и…

– Давайте поступим иначе, – предложила Сэнди. – Элли меня знает. Я заберу ее из школы и присмотрю за ней, пока вы проведаете Эвана.

– Я сказала Джону, что не могу встретиться с ним из-за того, что Эван возвращается домой. – Я покачала головой. – Наверное, он решил, что ему нужно… – Мой голос сорвался.

– Вы не знали, что он так поступит, Сара, – сочувственно произнес Рейнолдс.

Я повернулась к Макбрайд.

– А вот вы знали. Вы меня предупреждали.

Неужели я позволила личной неприязни взять верх над правдой?

– Сейчас не стоит думать об этом. Что сделано, то сделано, Сара, – мягко сказала Сэнди. – Бы должны быть сильной. Ради Эвана. А об остальном мы позаботимся.

Впервые ее слова мне понравились.

По дороге в больницу я позвонила родителям. Услышав ласковый голос мамы, я сорвалась и расплакалась. Мне удалось взять себя в руки и рассказать ей придуманную Билли историю: в Эвана якобы выстрелил взбешенный сотрудник. Я не знала, кто в это поверит, ведь Эван никогда в жизни ни с кем не ссорился. От этой мысли я зарыдала еще сильнее.

Прежде чем я успела остановить ее, мама передала трубку папе.

– Что происходит?

– Папа, Эван в больнице. Его подстрелили на турбазе. С ним все в порядке, но его привезли в Альберни, и… – Я опять разрыдалась.

– Мы с матерью подъедем туда.

Наверное, полиции это не понравится. Но сейчас мне нужна была помощь близких.

– Спасибо, папа. Ты можешь позвонить его родителям? Отец и мать Эвана живут в Соединенных Штатах, и хотя у них с Эваном хорошие отношения, видятся они редко. Мне кажется, мои родители в чем-то заменяют их.

– Мы поставим их в известность. Где Элли?

– За ней присмотрит моя подруга.

– Как ты доберешься в больницу?

– Билли, мой клиент, который работает в полиции, вызвался подвезти меня.

Папа помолчал.

– Мы выезжаем прямо сейчас, – наконец сказал он и положил трубку, прежде чем я успела что-то ответить.

Рейнолдс заверил меня, что разберется с этим, но он же понятия не имел, как надо общаться с моим отцом. Впрочем, в тот момент меня это не волновало. Значение имел только Эван. Жаль, что я не сказала ему об этом вчера.

Добираться до Альберни всегда было неприятно – час езды по узкой дороге, вьющейся серпантином в крутых горах, и все это время приходится маневрировать, объезжая грузовики. Но сегодня дорога была совершенно невыносима. К счастью, за рулем сидел Билли. Если бы вела я, мы обязательно попали бы в аварию. Сейчас я даже не помню, о чем мы говорили, все как в тумане. Рейнолдс постоянно повторял: «Мы его поймаем. А с Эваном все будет в порядке».

В больнице врачи сказали мне, что пуля прошла навылет через левое плечо. Эвана нужно было стабилизировать, а потом отправить в хирургическое отделение больницы в Нанаймо на операцию.

Мышцы были повреждены, а рана оказалась довольно обширной, но Эван сумеет полностью восстановиться. Я была рада уже тому, что он жив. Врач сказал мне, что если бы пуля прошла на восемь дюймов правее, то задела бы сердце. От этих слов я чуть не упала в обморок. Эвану дали болеутоляющие, и он спал, но меня впустили в палату посмотреть на него. На левом плече виднелась белая повязка, в руке торчала игла капельницы.

Я поцеловала Эвана в щеку и пригладила его волосы, чувствуя, как по моему лицу катятся слезы. Он был такой бледный! И эта капельница… Я ненавидела себя за то, что подвергла его опасности.

Пока я суетилась вокруг Эвана, медсестры следили за показаниями датчиков и что-то записывали в медицинскую карту. Одна из них спросила, не может ли она мне чем-то помочь.

«Да, мне нужно, чтобы кто-то упрятал серийного убийцу за решетку. Вы можете это сделать?».

Потом медсестра попросила меня выйти – Эвану нужно было сменить повязку. Я уже хотела возразить, но тут услышала в коридоре папин голос.

Покинув палату, я заметила Билли, говорившего о чем-то с двумя полицейскими. Увидев моего отца, Рейнолдс тут же направился к нему, но папа прошел мимо.

– Как Эван? – осведомился он.

– Спит. С ним все будет в порядке, но ему нужна операция. Врачи стабилизируют его, а потом отвезут в Нанаймо, и… – Я запнулась, увидев в коридоре сестру.

– Лорен приехала с нами, – объяснила мама. – Она задержалась, потому что звонила Грегу.

Мы обнялись.

– Поверить не могу, что в Эвана стреляли! Ты, должно быть, так напугана…

От этих слов меня снова накрыло волной страха. Я чувствовала, что Лорен дрожит, прижимаясь ко мне. «Да, это ужасно. Это все очень, очень плохо».