Читаем Родная старина полностью

Голицын Василий Васильевич (1643–1714) – князь, государственный деятель. При Федоре Алексеевиче был возведен в бояре, возглавлял Владимирский судный и Пушкарский приказы. При царевне Софья (1682–1689) фактический глава правительства, глава Посольского приказа. Подписал с Польшей «вечный мир» (1686), провел два неудачных похода против Крымского ханства (1687,1689). После отстранения Петром I царевны Софьи от власти Голицын был сослан до конца жизни в Пинегу (Архангельская обл.).

К рассказу «Церковные дела и просвещение»

Главные заводчики раскола – Аввакум, Феодор, Лазарь и Епифаний – погибли на кострах. 14 апреля 1682 г. протопоп Аввакум Петров и единомышленники – священник Лазарь, дьякон Федор и инок Епифаний – были сожжены в Пустозерске в деревянном срубе. С тех пор почитаются старообрядцами как святые мученики.

…разработка вопроса об этой школе была последним делом Симеона Полоцкого (ум. 1682). – Симеон Полоцкий (умерший в августе 1680 г.), возможно, участвовал в составлении первоначального проекта устройства в Москве академии. Проект устава академии был представлен на утверждение Федора Алексеевича в 1682 г. Сильвестром Медведевым, учеником Симеона, придворным поэтом и библиотекарем. В 1682 г. удалось открыть лишь школу, где изучалась латынь. Лишь в 1686 г., благодаря прибывшим в Москву греческим ученым-монахам братьям

С. и И. Лихудам, Славяно-греко-латинская академия начала свою работу.

Возвращение из ссылки этого боярина. – Артамон Матвеев, вернувшись из ссылки в Москву 11 мая 1682 г., 15 мая был убит восставшими стрельцами вместе с братьями царицы Натальи Иваном и Афанасием Нарышкиными и прочими сторонниками возведения на царский престол царевича Петра (будущего царя и императора).

К рассказу «Москва»

До 1611 г. в нем насчитывали до миллиона жителей… – Эта цифра явно завышена. С учетом убыли населения от войн, пожаров и эпидемий, в XVII в. население колебалось в пределах 100–200 тысяч человек.

К рассказу «Состав населения и государственный строй»

…ведших свое начало… от других западноевропейских выходцев. – В XVII в. многие боярские и дворянские фамилии нарочно измышляли себе родословные, выдумывая знатных предков – выходцев из иных земель.

…Югорский… Болгарский и иных… Удорский, Обдорский, Кондийский и всея Северные страны Повелитель, Государь Иверские земли, Карталинских и Грузинских царей… – В царский титул были включены не только русские земли и царства-«осколки» Золотой Орды, но и иные земли, присоединенные к России, или те, на которые русские цари только претендовали. Югрой называлась часть Западной Сибири, заселенная хантами (остяками) и манси (вогулами); «Болгарская земля» – земли бывшей Волжско-Камской Булгарии; Удорская земля – в бассейне р. Мезень (Коми), Обдорская земля – север Западной Сибири (Ямало-Ненецкий округ), Конда – бывшее мансийское княжество на левом берегу Иртыша. Иверская земля – Грузия; Карталания (Картлия, Картвелия) – Восточно-Грузинское царство. В конце XVI–XVII вв. грузинские правители неоднократно пытались заключить союз с Россией, в т. ч. приняв российское подданство; это дало царям московским именовать себя государями грузинских земель. В Москве в XVII в. по долгу проживали грузинские царевичи и цари, спасавшиеся от врагов и соперников в борьбе за власть(например, Ираклий I, будущий царь Картлии, Арчил II, царь Имеретии и Кахетии). …при Алексее Михайловиче всего четыре. – Последним полноценным земским собором считается собор 1653 г., постановивший принять Украину в российское подданство.

К рассказу «Войско»

Драгуны – кавалерийские части, обученные (в отличие от чистых конников – рейтар) действиям и в конном, и в пешем строю.

«Учение и хитрость ратного строения пехотных людей» – устав войск «нового строя», первый русский воинский устав и руководство по обучению солдат, был издан в 1647 г. по указу царя Алексея Михайловича (огромным по тем временам тиражом 1200 экземпляров). В основу «Учения…» был положен перевод с немецкого известного труда датского военного деятеля Иоганна Якоби фон Вальхаузена «Основание военного искусства», в котором был обобщен опыт организации войск по образцу нидерландской армии Морица Оранского (начало XVII в.).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное