Родная страна

— Ага, а это уже совсем невыполнимо. Телефонные провайдеры мышей не ловят. Как хорошо, что у тебя есть я.

— Очень хорошо, — подтвердил я. — Очень.

После этого я занялся программами для Джо. Целый день на меня дождем сыпались электронные письма от репортеров, в том числе и тех, кого я знал со времен своей бытности M1k3y. Они просили лицензию на публикацию «моего» видео в своих информагентствах. Я только смеялся и отвечал: «Да какая, к черту, лицензия, все выложено в сети». Такой ответ вполне удовлетворял «Аль-Джазиру», «Раша Тудей» и «Гардиан», но все крупные американские медиакомпании требовали от меня подписать бланки разрешения на публикацию, в которых говорилось, что, если кто-нибудь предъявит им иск за демонстрацию видеоролика, то они будут иметь право выдвинуть претензию мне за то, что разрешил им сделать это. Все эти «контракты» неизменно прилетали в виде нередактируемых PDF-файлов, чтобы я не смог удалить обвинительные пункты. Получив первые три письма, я просто открыл PDF-файлы в графическом редакторе и замазал почти все содержимое большими черными квадратами, оставив только пункты, в которых разрешаю им опубликовать видео. После этого вставил внизу свою подпись, вписал дату и отправил обратно. А потом перестал заморачиваться. Впоследствии обратил внимание, что почти все медиаканалы, которым я дал разрешение, выпустили мое видео в эфир, иногда снабдив мелкими субтитрами «Предоставлено Маркусом Яллоу», но чаще просто впечатав поверх картинки свой огромный логотип с подписью «Все права защищены». Глядя на это, я возмущенно хохотал.

* * *

В два часа ночи мой новый телефон зазвонил снова. Я, как последний идиот, опять забыл поставить бесшумный режим.

— Энджи, — буркнул я. — Имей совесть, ночь на дворе. Я тебя, конечно, люблю…

— Мы тоже тебя любим, M1k3y, — заговорил очередной преобразователь текста в речь. На сей раз голос был женский и изъяснялся с рваным австралийским акцентом.

— До свидания, — бросил я.

— Ты так ничего и не сделал насчет Кэрри Джонстон, — вступил в разговор другой голос, мужской, говоривший словно мастер Йода.

— Вы позвонили, чтобы сообщить это? Без вас знаю.

— От тебя зависят жизни Маши и Зеба, — снова заговорил женский голос. Интересно, сколько человек на том конце линии. Двое? Вполне мог быть и один. Или одна женщина. А может, сто человек редактируют одну страницу в групповом режиме и заливают результаты в речевой преобразователь.

— Я сделал все, о чем просила Маша, и даже больше. Если хотите спасти ее, действуйте сами.

— Мы послали тебе компромат на Джонстон, — напомнил мужской голос.

— Верно.

— Ты его хоть посмотрел? — спросил новый голос, неестественно басовитый, как у гигантской мультяшной лягушки. Говорил он с техасским акцентом.

— Нет, — соврал я.

— А надо было. Джонстон — очень дрянная девчонка. Ты мог бы рассказать об этом всему свету. И платформа у тебя есть. Особенно сейчас.

Я сел на кровати.

— Слушайте. Я не принимаю советов от анонимных незнакомцев. Если у вас есть что мне сказать, скажите в лицо. Легко сидеть в подвале родительского дома и требовать, чтобы я рисковал жизнью. Но, по-моему, вы просто шайка извращенцев, которые ловят кайф, шпионя за другими.

— Ах, сколько драмы, — заговорил австралийский акцент. — Мы принесли тебе Джонстон на блюдечке с голубой каемочкой. У тебя есть домашние адреса всех, кто ей дорог, номер карточки социального страхования, имена бывших мужей, история всех ее преступлений, адрес клиники, в которой ее папаша приходит в себя после очередного наркомарафона. Выложи все это в сеть и полюбуйся, как быстро она прибежит договариваться.

— С какой стати она будет со мной договариваться уже после того, как я выложу все ее секреты?

— Потому что, — ответил голос Йоды, — она не знает, какими еще секретами ты владеешь. Мы же говорили, мисс Джонстон очень дрянная девчонка. Помнишь, как мы взломали тебе комп? А если узнаешь, сколько еще компов мы крякнули, диву дашься.

Я застонал и подтянул колени к груди.

— Ребята, если вы такие продвинутые, то зачем вам нужен я? Почему не угробите Кэрри Джонстон сами?

— Мы этим и занимаемся. А ты, Маркус, наш инструмент в сем благородном деле. Ты — идеальное оружие для уничтожения одного из самых мерзких существ на Земле. Гордиться должен.

Я повесил трубку.

* * *