Пожилые неандертальцы также могли играть важную роль в социальной истории своей группы. Если они предполагали, что секс приводит к появлению детей, значит, существовало и некоторое понимание родства. Знать, кто кому приходится родственником, вообще полезно в повседневной жизни, но особенно важным это знание становилось при встрече разных групп, запланированной или нет. У охотников-собирателей одной из основных причин путешествий на дальние расстояния, помимо поиска ресурсов, является установление социальных контактов, в том числе поиск половых партнеров.
С генетической точки зрения не все неандертальцы рождались в результате инцеста, и отслеживали перемещения между группами, скорее всего, самые старшие, поскольку они это помнили, как и то, какая группа была дружественной, а какая — враждебной.
Если допустить, что у неандертальцев было некое подобие речи и представление о времени и пространстве — ведь они планировали свои перемещения, разделывали на части добычу и изготавливали составные орудия, — то мысль о том, что среди них существовали те, кто рассказывал истории, не покажется столь уж неправдоподобной. Сказки рождены жизненным опытом, и в культурах, основанных на устной речи, коллективная мудрость во многом сохраняется в фольклоре. Предания охотников-собирателей поражают своей широтой, зачастую они объединяют в себе знания о природе, социальных нормах и истоках культуры. Детали окружающего мира понимаются и обосновываются через взаимосвязи. Порой древние сказки разделенных огромными расстояниями культур на удивление схожи. В космогонических мифах Древней Греции и племени австралийских аборигенов коката присутствуют три яркие группы звезд: Орион / Ньееруна, Гиады в созвездии Тельца / Камбугуда и Плеяды, или Семь Сестер / Югарила. На почти противоположных сторонах земного шара об этих созвездиях рассказывают практически идентичные истории: охотнику, преследующему группу женщин, препятствует третье лицо. Общая тема преследования, возможно, возникла в связи с тем, как эти звезды восходят и движутся по небосклону. Увидев историю, рассказанную природой, люди просто повторяют ее друг другу.
Можно предположить, что сказки неандертальцев работали аналогичным образом, и если всевозможные легенды передавались из уст в уста, то это было в своем роде путешествием во времени — так группа посредством памяти стариков могла «узнавать» о том, что имело место сотни лет назад. Иногда истории могли быть на удивление древними. Наиболее веское подтверждение тому есть в культурах некоторых коренных народов Австралии, где веками копили знания о едва заметных изменениях яркости звезд и хранили память о случившемся четыре тысячелетия назад падении метеорита. Удивительнее всего, что на побережье этого материка уже 10 000 лет помнят о том, что в конце последнего ледникового периода поднялся уровень океана. Возможно, и неандертальцы «помнили», как с изменением климата на протяжении тысячелетий менялся мир их предков, а по созвездиям «читали» сказки, неизвестные никому из ныне живущих людей.
Эмоциональная жизнь неандертальцев, которые вместе жили, работали, ели и спали, была насыщенной и основывалась на сотрудничестве. Коллективная охота находила отражение в распределении мяса и организации мест обитания. При рождении они попадали в заботливые руки и вырастали сложными социальными существами, которыми, как и нами, движут страсти — праведные и разрушительные. И подобно тому, как становится громче многократно усиленный звук, сотрудничество в неандертальских группах вполне могло становиться теснее благодаря семейным преданиям и связи поколений.
Возможно, что в мире, не загрязненном электрическим светом, вокруг костров звучали тихие песни о ночном небосводе и регулярно изменяющей свой облик луне. Безусловно, само место их обитания и его тесная связь с переживаниями и воспоминаниями о событиях, животных и об отношениях с сородичами занимали центральное место в их мировосприятии. Когда история и род соединяются на земле, то практика обращения с телами мертвых становится одним из самых эффективных способов наделить место особой для всего общества силой.
Глава 13. Такая разная смерть