Родной берег

– Потому что ты добрый. Большинство людей злые. А ты нет.

– Ты прекрасна, Нелл.

– Потому, что я дала себя трахнуть!

– Нравится мне, как ты говоришь это слово.

– Слово? – ехидно ухмыльнулась она. – Что за слово, Лоуренс?

– Трахнуть. – Он покраснел.

17

Гарри Эйвнелл состоял в клубе «Тревелерз», что на Пэлл-Мэлл. Не самый лучший клуб, как, впрочем, многое в его жизни, но для членства в «Уайтс» у него не хватало ни связей, ни состояния. А «Тревелерз», по крайней мере, расположен в приличном районе. Директор пивоваренной компании «Марстонс», Гарри Эйвнелл все же ощущал себя деревенским сквайром, хозяином небольшого поместья на реке Дав. Усадебный дом в стиле королевы Анны был обставлен, что называется, со сдержанной роскошью. Каждый предмет, от подставки для зонтиков в холле и до хрустального графина на буфете в столовой, являлся лучшим в своем роде. Потребности обитателей Хаттон-хауса всегда превышали доходы, но лишь в той степени, какая требует определенной бережливости – которая и Гарри, и его жене давались без особых усилий. О жизненных принципах Гарри говорила его одежда: костюмы из самой добротной ткани, какую можно сыскать на Сэвил-роу, можно было носить всю жизнь. Что до Джиллиан Эйвнелл, она хоть и одевалась безупречно, но в остальном предпочитала экономить, проводя за молитвой больше времени, чем за туалетным столиком. Джиллиан была набожная католичка, в отличие от мужа, не признававшего вообще никакой религии: Гарри называл себя стоиком, восхищался Марком Аврелием и превыше всего ставил умение владеть собой.

Гарри Эйвнелл прибыл в город похлопотать за сына. Эд сумел отличиться на войне, а вот теперь у него жена и ребенок, но ни работы, ни денег. В двадцать восемь мужчине полагается уверенно делать карьеру, но Эд даже не обратился к отцу за помощью. Поэтому Гарри решил сам найти местечко для сына. У Джока Колдера, с которым его связывал бизнес, тоже оказался сын, который нуждался в отцовской поддержке. Человек небедный, Колдер решил помочь своему мальчику наладить импорт французских вин. Юноша не возражал, но в двадцать лет нелегко принять на себя личную ответственность за компанию. Необходим партнер. Гарри Эйвнелл предложил своего сына: он старше, можно сказать, проверен в бою и хочет наконец заняться делом. В винах он мало что смыслил, это да, но учиться никогда не поздно. А Крест Виктории, которым, разумеется, никто не хвастается, не так воспитаны, все равно для молодого бизнеса явный плюс.

Джок Колдер был склонен согласиться, его сын Хьюго сказал, что готов попробовать. Слово оставалось за самим героем войны.

Гарри сидел на голубом клубном диване в дальнем конце малой столовой, попивая «Эрл Грей», когда вошел Эд и махнул ему рукой. С тех пор как сын вернулся из плена, Гарри виделся с ним только раз, когда тот переночевал в Хаттоне, и теперь чувствовал себя неловко.

Он жестом указал сыну на диван напротив и предложил чаю.

– Как там Китти? Как наша внучка?

– Великолепно. Памела становится весьма решительной барышней.

– Вы все еще живете в поместье?

– Пока да. Как мама?

– Хорошо. Ты бы все-таки черкнул ей пару строк. А лучше приезжай в гости. Ты ведь знаешь, она в жизни ничего для себя не попросит, но подобные вещи для нее очень важны.

– Да, конечно. – Взгляд Эда скользил по аллее за окном. – Что новенького в Хаттоне?

– Живем потихоньку. – Гарри отставил чашку. – Я, собственно, вот о чем хотел с тобой поговорить, Эд. Подвернулась одна возможность – думаю, она может тебя заинтересовать.

Предложение Эд выслушал с непроницаемым лицом. А вместо расспросов об условиях партнерства и ожидаемой выгоде чуть пожал плечами и снова уставился в окно:

– Видимо, придется чем-то заняться.

– Эд, возможность отличная, – горячился мистер Эйвнелл. – Ты станешь полноправным партнером, не вложив и пенни.

– Похоже, что так.

– Естественно, все будет зависеть от того, поладите ли вы с Хьюго.

– Уверен, он вполне приличный парень.

– Ну, приличный, конечно. Учился в Харроу. По словам отца, парень не академического склада. По-своему неглуп, но слишком инертен.

– Значит, на меня не похож. – Эд улыбнулся, поймав взгляд отца. На короткую секунду их объединяет тайное знание того, насколько жизнь не соответствует мечтам.

– Я в тебе не сомневаюсь, Эд. Если уж ты решишь чем-то заняться, я знаю, что ты вложишь в это душу.

– Французское вино. В конце концов, почему бы и нет?

* * *

Уложив Памелу спать после обеда, Китти пошла к Луизе – посоветоваться. Вряд ли подруга разбирается в предмете намного лучше, зато, в отличие от Китти, умеет видеть очевидное.

– В общем, Эд считает, что я хорошая, а секс – это плохо, – подытожила Китти, пересказав все услышанное от Ларри.

– Чертовы католики!

– Ну какой из Эда католик? Он уже много лет ни во что не верит.

– Тем более. Нет, ну надо же, ерунда какая?! Ты – его жена! Что в этом плохого?

– Думаю, у мужчин какое-то другое к этому отношение.

– А все их клятая Дева Мария, – усмехнулась Луиза. – Хорошая женщина должна быть девственницей, а значит, для таких дел годятся только шлюхи.