Родной ребенок. Такие разные братья

В полицейском участке номер семнадцать ровно в три часа дня случилось удивительное происшествие. Весь личный состав, оказавшийся в тот момент на месте, с изумлением наблюдал, как старший инспектор Ананд идет к своей машине в сопровождении нового помощника — сержанта Нирали. Полицейские высыпали во двор, а те, кто был занят допросом свидетелей или не мог оставить пост, просто прилипли к окнам, чтобы полюбоваться подробностями необыкновенного события. Оставалась, правда, надежда, что все случится в момент, когда Нирали занесет ногу, чтобы сесть в автомобиль. Вот тут-то инспектор и покажет ему свой необыкновенный характер, создавший ему репутацию самого неуживчивого самодура во всей калькуттской полиции.

Конечно, не будь Ананд племянником жены мэра, ему не продержаться бы в участке и двух дней при штучках, которые он постоянно выкидывал. Но бездетная пара — городской глава и его дражайшая половина — так щедро отдавали свою любовь милому племяннику, что у начальника полиции не было иного способа остаться на своей должности, как только вместе с Анандом.

Из личного дела инспектора следовало, что он окончил Высшую школу полиции, но, очевидно, это учебное заведение находилось в поле досягаемости господина мэра, иначе оно просто не отважилось бы выдать ему диплом. Методы работы Ананда обескураживали каждого, кто хоть сколько-нибудь близко с ними знакомился. Казалось, в его трепетном сердце навсегда запечатлелись представления десятилетнего мальчика, начитавшегося историй о Пинкертоне, о романтичной и полной мужественной красоты профессии. Основными приемами, которыми пользовался он в работе, были неожиданное прозрение и интуиция. И то, и другое означало у мистера Ананда первую пришедшую в его голову мысль, которую он именовал версией и которой придерживался уже до конца, не считаясь ни с чем: ни с наличием или отсутствием улик, ни с показаниями свидетелей, тем более с мнением коллег. Более того, если кому-то вздумалось бы поддержать его идею, он немедленно с ней расстался бы. Разве эти погрязшие в рутине ремесленники умеют думать? Он единственный здесь способен на проникновение в суть вещей, скрытую от окружающих.

Не было ничего удивительного в том, что еще ни один сержант не продержался с ним в паре даже до вечера первого совместного рабочего дня. Все они, по его глубокому убеждению, страдали идиотизмом, не умели оказывать помощь в ведении следствия — так, как понимал ее он, и более того — позволяли себе смеяться над его стилем работы.

В последнем факте начальник полицейского участка, увы, сомневаться не мог — сержанты действительно смеялись. А потому покорно менял их, отдавая «на съедение» Ананду своих лучших людей. Несчастным парням обещали отгул, прибавку к жалованью, внеочередной отпуск, а главное, объясняли им, что это ведь только на один день.

— К вечеру будешь свободен, — хлопал их по плечу начальник участка, провожая на задание в паре с Анандом. — Вернешься к своему инспектору и опять заживешь, как обычно.

И точно, через несколько часов парень мог считать себя выполнившим поручение начальства.

С сержантом Нирали все было по-другому. Офицер, с которым он работал раньше, недавно ушел на пенсию, да и самому Нирали оставалось до нее не так уж много. Кому охота в таком возрасте менять место работы, особенно если живешь в двух шагах от своего участка и имеешь возможность ходить домой обедать? А ведь это могло стать реальностью в случае, если инспектор Ананд найдет, что он неподходящий напарник.

Узнав о своих перспективах, Нирали схватился за голову и в состоянии полного отчаяния метался по коридорам управления, сообщая всем подряд, что они увидят в скором времени его кончину. Но, оценив положение со всех сторон, он принял мужественное решение использовать свой последний шанс и бороться. Вопрос был только в том, на какое оружие можно рассчитывать, когда имеешь дело с таким типом, как Ананд.

Судя по тому, что наблюдали сейчас полицейские семнадцатого участка, старина Нирали нашел-таки ключик к этой музыкальной шкатулке. Инспектор и сержант мило уселись рядышком в джип и отправились по срочному вызову на какое-то хранилище сена, где был обнаружен труп. Жалоб на то, что его новый помощник — болван, инспектор Ананд, как следовало из удивленного заявления начальника участка, не высказывал. Ставки на Нирали, сделанные на образовавшемся еще накануне вечером тотализаторе, резко подскочили. Среди особо азартных игроков ходили слухи, что и сам господин майор не погнушался поставить сотню рупий на то, что сержант продержится еще денек, — через подставных лиц, конечно же. Каким образом ему удалось достигнуть столь оглушительного успеха, никто и представить себе не мог.