Родной ребенок. Такие разные братья

— Наша порода! — коротко констатировал Джавахарлал, когда Деваки отстранила шелковый полог над кроваткой малышки. — Сто осеней вам, сто осеней ей! — произнес Джавар в лучших традициях своего народа, поклонился снохе и пошел вниз.

— Кишен! — сказал он внуку. — Кем ты хочешь быть, когда вырастешь?

— Я хочу быть таким, как ты, дедушка, и как папа!

— Но ведь я спросил кем? — не унимался Джавар.

— Мужчиной, охотником и деятелем! — ответил мальчуган.

Все рассмеялись.

— Молодец! — гордо сказал дед и хлопнул но его хрупкому плечику.

Рано утром Деваки пошла в сад, чтобы полить цветы. На террасе второго этажа стояли Ананд и Джавар.

— Сурья, намаскар, Деваки! — почти одновременно произнесли муж и дядя.

— Сурья, намаскар, дядя! Сурья намаскар, Ананд! — сияя, как солнце в капле росы, ответила им Деваки. — Здравствуй, Солнце!..

ТАКИЕ РАЗНЫЕ БРАТЬЯ [2]

Глава первая

Посередине пыльной деревенской улицы сидел чумазый мальчик и плакал. Его испугала пестрая гогочущая стая гусей, которых перегоняли на другую сторону села, к прудам. Малыш только что вышел из своего бедного дома, крытого пальмовыми листьями, чтобы усесться возле проходящей через деревню дороги, и вдруг на него налетело целое войско враждебных, грозно шипящих птиц.

— Это ваш ребенок? — спросил старик, погоняющий гусей длинной палкой, у пожилой женщины, вышедшей из дома.

— Наш, наш, — ответила она.

— Такой шустрый. Все время убегает к дороге и смотрит на машины. Он уже может назвать любую марку! — со скрытой гордостью добавила женщина.

— Молодец, шофером будет, — равнодушно отозвался старик. — Отнеси его к матери, пусть покормит.

Он пошел дальше по улице, оставляя в красноватой пыли отпечатки босых ног. Женщина тяжело нагнулась, подняла малыша и двинулась к рисовым полям, где работала мать ребенка.

Видимо, боги были милостивы к ним — не успела она сделать и нескольких шагов, как крышу дома разнесла машина, перелетевшая через гребень и рухнувшая на то место, где сидел мальчик.

Жители деревни в ужасе разбегались от сумасшедшего автомобиля. Здесь и раньше такое бывало, когда неопытные водители, не справившиеся с поворотом дороги, вылетали с нее, но этот потрепанный «амбассадор» явно пренебрегал всеми правилами движения, словно за ним гнался многоголовый царь демонов Равана.

Следом крылатой птицей через дом перемахнул и мотоцикл и устремился за автомобилем. Опешившие крестьяне увидели инспектора полиции, вихрем пронесшегося через фруктовый сад. Ему удалось срезать угол, и он почти догнал «амбассадор», который не смог проехать между цветущими манговыми деревьями.

Минуту спустя и деревня, и удивленные жители оказались далеко позади. Остались только инспектор полиции и преступник, который пытался оторваться от него на шоссе, ведущем в Калькутту. Поединок между ними велся не на жизнь, а на смерть. Бандит пытался оторваться, он шел на риск, лишь бы избавиться от преследователя, но полицейский с легкостью повторял его маневры, хладнокровно прижимая машину к обочине. Преступник пытался спастись любой ценой. Чужие жизни не имели для него никакого значения — он чуть не убил идущих по обочине крестьян, которые везли в город тележку с фруктами.

Кровавыми брызгами разлетелись арбузы, ярко-оранжевые апельсины застучали по крыше «амбассадора», ветровое стекло залепила вязкая мякоть, но водитель лишь увеличил скорость. На открытом шоссе машина проигрывала мотоциклу. Бандит понимал это и хотел как можно скорее добраться до Калькутты, чтобы скрыться в лабиринте улиц. Однако инспектор приблизился к нему вплотную, давая понять, что гонка проиграна. Полицейского спасла лишь мгновенная реакция машина резко вильнула, сбила мотоцикл и помчалась дальше. Инспектор успел повернуть руль, тем самым смягчив удар. Мотоцикл закувыркался, а инспектор пролетев по воздуху, рухнул на землю, но тут же вскочил, в горячке не ощущая боли.

Вдогонку машине прогремело несколько выстрелов. Полицейский имел право убить преступника, но поразил лишь колеса автомобиля. «Амбассадор» перевернулся, съехал вниз по склону, уткнулся в старый платан и замер, бешено молотя воздух продырявленными шинами.

Усталый инспектор неспеша подошел ближе и заглянул в треснувшее окно. Вниз головой висел упитанный мужчина, ошалело мигающий выпученными глазами. Полицейский ударом рукоятки револьвера обрушил ветровое стекло, брызнувшее водопадом осколков, и вытащил преступника за шиворот из машины.

— Меня зовут Сету Пати, — представился страж закона. — Назови имя!

— Дэвид.

— Не твое имя, а имя человека, чей товар ты везешь.

— Дэвид, Дэвид! — ожесточенно выкрикнул бандит.

Сету Пати хладнокровно ударил его так, что тот стукнулся головой о и без того помятый «амбассадор». Неудачливый гонщик с испугом взглянул на своего противника. Преступник понял, что на этот раз ему не отвертеться, не откупиться, хотя груз, лежащий в багажнике его машины, мог ослепить на время, достаточное для бегства, многих коллег инспектора. Это было золото.

— Отвечай! — приказал Сету Пати.

И бандит заговорил…