Родомысл (СИ)

Геронтий Тавр покачал головой и спокойно отметил:

- Подробностей было мало. В первые месяцы пребывания среди людей Алексия, еще не завоевав их доверия и «не вжившись» в обстановку – ему нужно было проявлять крайнюю осторожность. Он мало что, мог тогда сообщить. И всего несколько раз, передавал краткие условные фразы через посредников, используя их «в темную». Последние и самые важные известия, агент оставил в письменном и зашифрованном виде, перед своим отъездом. Но человек, который знал место тайника и должен был забрать его весточку, свалился в горячке и беспамятстве. А потом, его спешно вывезла семья, далеко в провинцию. Лишь после выздоровления и возвращения в Константинополь, он изъял послание и передал его нашим людям.

В ответ, на недовольный взгляд логофета дрома, начальник секреты лишь сдержанно пожал плечами:

- Так иногда бывает. В нашей работе, всегда присутствуют неизбежные риски и издержки. От случайностей, никто не застрахован. Тем более, опасаясь за агента, мы максимально сузили круг лиц, имевших даже опосредствованное отношение к делу.

- Что же касается, дополнительных сведений, - после небольшой паузы, продолжил свою речь магистр. - То и в этом смысле, Феодор также успел сообщить, некоторые довольно любопытные вещи. Например, весьма показательным является тот факт. Что Алексию, присяги на верность, которую приносят ему и его семье – явно недостаточно. Хотя и она, впоследствии, обязательна. Однако, спустя определенное время, он оставляет среди своих приближенных только тех людей, кто вдобавок соглашается еще и дать клятву, придерживаться принятых им законов и непременно креститься. Тех же, из выкупленных славян или саксов, которые не желают этого делать, чужак менять веру или присягать ему - не принуждает и с уважением относится к их выбору. Но в серьезные дела не допускает и затем не оставляет в своей общине. Отработав потраченные на их освобождение средства, они вскоре уходят восвояси.

- Что ж, это только подтверждает основные данные, полученные от твоего агента, - в задумчивости проговорил Флавий Итал. – Да… Странный человек – этот Алексий. Однако, все же… - патрикий устало поднял глаза на собеседника. – Нейтралитета чужеземца, в предстоящих событиях, нам недостаточно. Очень желательно, чтобы он поддержал кесаря. Поэтому полагаю, после аудиенции и санкции Василевса, нам придется опять встретиться с этим иностранцем…

Глава 2. Чужой среди своих

- Хорст, Одоакр… - на сегодня достаточно, - устало улыбнувшись и отложив эспадрон, произнесла Сигги. Германцы почтительно склонили головы и отошли в сторону. Девушка подошла к сделанному во дворе умывальнику и с помощью служанки, держащей полотенце, начала умываться. Свободолюбивая представительница воинственных вестфалов, которые славились своей неукротимостью, оставалась верной себе. Ежедневные ратные упражнения - дочери знатных эделингов, не только нравились с детства, но и способствовали росту ее авторитета среди окружающих. Вызывая этим, искреннее уважение воинов. В конце концов, супруге конунга – мало быть рачительной хозяйкой, матерью детей вождя, мудрой советчицей… Необходимо всегда уметь защитить себя, семью и заменить мужа во время сражения. И вообще, без права обладания оружием и сноровки владеть им – невозможно называться свободным человеком.

Девушка бросила меч в ножны. Невероятной прочности, гибкий и легкий клинок – ей подарил Алексий. Как и короткий чекан. А вдобавок, еще – небольшой и удобный, но очень мощный арбалет. Которым, молодая женщина, научилась виртуозно пользоваться. Хотя Сигги, никогда не расставалась и со своим саксом – символом ее племени. Длинный нож, от названия которого, северо-восточные германцы получили свое имя – всегда был при ней. С помощью острых саксов, ее соплеменники, яростно резались с соседними славянскими племенами... Этим оружием, они десятки лет отбивались от пытавшихся их поработить франков. Однако, проклятый и могущественный король Карл – почти каждый год, громил их ополчения. Огнем и мечем уничтожал и разорял поселения, крестил и переселял непокорных людей, брал заложников из родов. Безжалостно искоренял веру предков и вырезал жрецов. Но необузданные германцы, восставали вновь и вновь. Впрочем, в конечном итоге – истребляя непримиримых, подкупая знать и внося раздор среди саксов – он все-таки добился своего…

Сигги постаралась отогнать прочь, ужасные воспоминания. Жуткая гибель родных, которых сожгли заживо, унизительная неволя, затем продажа в рабство… Не желая терпеть такую судьбу, гордая девушка уже готова была принять смерть. Арабский торговец, которому ее сбыли иудейские купцы, быстро понял, что прогадал и приобрел «пропащий товар». Поэтому толстый мавр, предложил за половинную цену, уступить отчаянную девчонку новому покупателю. Сигги тогда, лишь независимо и с вызовом процедила:

- Либо сбегу. Или убью - себя, или тебя. И все равно, рабыней жить не буду.