Родословные (СИ)

Гавриил посмотрел и не сразу, но отвращение сменилось некоторым, едва появившимся состраданием. Действительно, существа хоть и выглядели ужасающе, но были точно пустые сосуды, стояли смирно, отчужденно, будто ожидали чего-то.

Сусаноо встал с прямоугольного седалища и подошел к своим детищам ближе, почти вплотную и, всматриваясь в отсутствующие глаза каждого из них, он отчаянно пытался вдохнуть в них жизнь. На его лице мелькали тысячи эмоций, целиком и полностью отражавших сочувствие и боль, но неясно то ли к себе самому, то ли к уродцам, стоявшим перед ним словно белые, нагие манекены.

– В них течет кровь каждого из трех Сословий Бессмертных, – продолжал свою исповедь Сусаноо. – Кровь тысяч людей: великих творцов, мыслителей, ученых, воинов, отцов и матерей, но они не понимают, как это использовать. Не осознают для чего им эти знания. Мои дети… они не могут их применить, Гавриил. Не могут творить, создавать, созерцать, – Сусаноо сделал паузу, как бы пытаясь на что-то решиться. – Без моей воли. Но с ней… – он вдруг отступил и оказался на одной линии со своими детьми, или как теперь их про себя назвал Гавриил – упырями.

Гавриил предчувствовал: вот-вот что-то пойдет не так. Что-то просто обязано было пойти не так. Так оно и вышло.

– Ты что делаешь? – рявкнул Гавриил, пятясь назад, не сводя глаз с агрессивно движущихся на него уродцев.

– Преподам тебе урок, – спокойным, непоколебимым голосом наставника ответил Сусаноо. – Называется: максимум силы.

Как выяснилось, отвратительный внешний облик детищ Сусаноо с лихвой компенсировался коллективным разумом. Численное преимущество было на их стороне, и оно тот час же было использовано.

Они напали все вместе, разом.

Гавриил собрался было собрать волосы, но не успел, ему повезло увернуться от прямого удара рукой одной твари и чудом – от удара ноги другой, на этом удача его покинула. Откуда-то слева он почувствовал сначала чьи-то вцепившиеся в его плечо мертвой хваткой руки, а следом, но уже справа, точно молнией его ударило по затылку. И как только они успели так быстро зайти за спину? Боли опять же Гавриил не чувствовал, но понимал то, что творится с его телом, и это оказалось очень кстати. Он только скорчил лицо в раздосадованной от собственной беспомощности гримасе. Цепкие руки одного из уродцев с невиданной силой потянули Гавриила сначала вниз, а потом отшвырнули ближе к трону, где недавно располагался Сусаноо. Немного прокатившись по полу, точно по катку, лицом, да и всем телом Гавриил поднялся так быстро, как только мог. Детища Сусаноо, видимо, только вошли во вкус. Они начали издавать шипящие, леденящие кровь звуки, как бы предвещая конец жизни Гавриила и постепенно стали полукругом, изогнувшись в спине и опустив головы, судорожно потряхивая ими, смотрели на него исподлобья, точно хищники, собиравшиеся вновь наброситься на загнанную в угол жертву.

Сусаноо стоял позади них и молча наблюдал. Очевидно, он не контролировал каждое их движение, а лишь мысленно как-то направлял их, давал команду, которая сию же секунду выполнялась.

И вновь одновременная атака: увернуться Гавриилу удалось лишь раз, а после вновь удар – обеими ногами в грудь. Гавриил едва и видел, как тварь, нанесшая удар, в воздухе выполнила виртуозное сальто, обеими ногами врезалась в землю точно мастер акробатики. Гавриил, упав спиною на пол начал тяжело дышать. Ему казалось, что грудная клетка его раздроблена, а легкие раздавлены, и воздух безвыходно застрял где-то внутри. И после очередного хриплого вдоха случилось нечто занимательное. Гавриил вдруг понял, что дыхание не сбилось ведь он, прикидываясь мертвым, перестал дышать еще будучи в гробу и, выбравшись, весьма кстати забыл возобновить процесс, а кульминацией явилась мысль о том, что легкие его давно удалены хирургически. Эта мысль заставила его совершенно позабыть о психосоматическом удушье и что-то в нем изменила, сломало, но что именно он еще не осознал.

Сусаноо едва заметно улыбнулся уголком рта, будто уловил открытие Гавриила. Твари не атаковали, лишь кружили вокруг него точно акулы.

– Ты видишь у них оружие, способное убить тебя, Гавриил? – совсем не уместно вдруг поинтересовался Сусаноо. – Разве ты можешь умереть? – продолжал он колко подмечать преимущества Гавриила, пока тот без труда поднимался с земли.

Выпрямившись и окинув тяжелым взглядом упырей, Гавриил неожиданно для себя осознал, что у них действительно нет ничего, чтобы могло представлять для него угрозу, ну разве, что они не сообразят оторвать ему голову. И поскольку "выращены" они были не только из генов Бессмертных, но и людей, то наверняка у одного из них, эта мысль обязательно бы проскользнула.

– Ты ничего не можешь, Гавриил потому, что все еще считаешь себя смертным, – продолжал поучать Сусаноо в своеобразном ключе из-за кружащихся спин своих созданий. – Зачем ты тратишь время и силы, уворачиваясь от ударов, которые не причинят тебе боли? Почему ты пытаешься уберечь свое тело, которое не получит существенного вреда вместо того, чтобы наносить удары самому?