Родовая книга

- Такую книгу легко начать писать тем, кто, например, артистом знаменитым был, или губернатором, или учёным, предпринимателем крутым. А как тем быть, кто просто жил? Работал человек, к примеру, едва-едва сводил концы с концами, чтобы на хлеб да на одежду заработать. Что детям своим он может написать, какие дать советы?

- Правителям сегодняшнего дня, и тем, кто пред людьми блистает в лучах славы, и тем, кто много денег заработал, труднее будет в будущем перед детьми ответ держать. Деянья те, что были, люди быстро забывают. Но то, что в будущее человек привнёс, оценят будущие поколенья. Ты или кто другой разве часто вспоминаете прошлых губернаторов, артистов знаменитых или предпринимателей?

- Нечасто, а точнее, о них совсем не думаю. Даже фамилий их не знаю. Но дети их с гордостью будут вспоминать о делах своих родителей.

- И дети их постараются забыть, стыдясь упоминанья имени родителей своих.

- А дети почему должны стыдиться?

- Возможности родителям большие предоставила судьба, но не смогли они понять: возможности всегда даются, чтоб будущее сотворять. В жизни своей одной, вторую строить жизнь стремиться должен человек, тогда он воплотится вновь и будет вечно жить.

Поместье и Любви пространство помыслить может каждый человек уже сегодня, проект свой сотворить и постараться землю взять: немного саженцев деревьев иль семян деревьев родовых на той земле взрастить. Пусть не успеют роща вырасти, забор зелёный, сад прекрасный. Пусть бедный старый человек даже фундамент дома не сможет заложить. Но сможет в Книге Родовой он написать для внуков, для детей своих: "Я беден был, лишь к старости задумываться стал над смыслом жизни, над тем, что детям своим дал. И я проект пространства рода нашего создал, его для вас, дети мои, я в книге описал. Сам смог, успел плодовых девять деревьев посадить в саду да дерево всего одно на месте том, где роща должна быть".

Пройдут года, внук книгу будет ту читать, и вспомнит дедушку, и подойдёт к могучему, величественному кедру или дубу, растущему средь множества других деревьев на земле поместья родового.

Взлетит в пространство внука мысль, любви и благодарности полна, сольётся с дедушкиной мыслью, и тогда план новый бытия родится для двоих. Жизнь в вечности для человека предоставлена сполна. Земли, планет вселенских освоение не что иное есть, как преображение каждым самого себя.

Поможет весть благую передать потомкам Родовая книга, душе начавшего писать поможет вновь на Землю воплотиться.

- Ты, Анастасия, такое большое значение придаешь этой книге, что мне тоже захотелось начать писать её своим потомкам. Интуитивно чувствую, в твоей идее о книге грандиозное скрывается и необычное. Надо же, название какое - "Родовая книга", "Книга Родовая", "Самая святая книга для семьи". Но на чём её можно писать? На простой бумаге, так она быстро истреплется, истлеет. И переплет в тетрадках и альбомах примитивно выглядит всегда. А ведь если книга предназначена потомкам, если, как ты говоришь, большое значение эта книга имеет, то и бумага, и переплет должны быть соответствующими. Как думаешь, какими?

- Такими, например, - и показала взглядом на книгу, лежащую на моём столе. Я посмотрел по направлению её взгляда, а через мгновение держал в руках необыкновенное...

Некоторое время назад Сергей из Новосибирска прислал мне книжку "Анастасия". Обычный издательский переплёт был срезан, а страницы вставлены в другой... хотел сказать, переплёт для книги, но то, во что были вставлены страницы, переплетом для книги уже назвать было нельзя. Сибирский мастер сотворил необыкновенное произведение искусства. Обложка, включая корешок, была изготовлена из ценных пород дерева. По краям - бук, внутри - кедр. Все детали были украшены искусной резьбой: орнаментом, текстом и изображениями. Всё это трудно было назвать обычным словом "обложка". Наверное, более точное название - оклад. Верхняя и последняя часть скреплялись с корешком, а с другой стороны - маленьким замочком. Все детали были очень точно подогнаны друг к другу. В закрытом виде бумажные страницы идеально ровно сжимались между собой верхней и нижней частями оклада, не давая бумаге коробиться при повышенной или пониженной влажности. Они не деформировались даже на сквозняке, не в пример другим книгам, которые я клал рядом для сравнения. Многие, кто видел это произведение, подолгу держали его в руках, разглядывая и восхищаясь.

Проследив за взглядом Анастасии, я взял в руки книгу в деревянном окладе, ощутил ее тепло и понял. Понял, может быть, благодаря этому необычному произведению, небывалую значимость Родовой книги, о которой говорила Анастасия.

Она скромно сидела на стуле рядом со мной, смиренно положив руки на колени. Но у меня возникло ощущение, что она мудрее всех жрецов, ведущих свои династии с глубокой древности, мудрее современных аналитиков. И своей мудростью, чистотой помыслов способна победить все негативные проявления в человеческом сообществе. Откуда в ней такие способности? Какая школа, какая система воспитания способна наделять человека подобным?