Родовая книга

Бабушка! Моя бабушка была колдуньей. Не сказочной, а реальной, настоящей, белой колдуньей. Старожилы, может быть, помнят её невероятные чудеса. Она жила на Украине в селе Кузничи Городнянского района Черниговской области. Звали её Ефросинья, а фамилия - Верхуша. Однажды в раннем детстве я присутствовал при её чудодействиях.

Тогда мало что понял в них, но сейчас стало ясным абсолютно всё. О Боже, какая простота в самой загадочной невероятности! Думаю, половина сегодняшних людей, особенно целителей, смогли бы свободно достигнуть её результатов. Если чуть подробнее, то вот что произошло.

Всё раннее детство я провёл в украинской деревне, в маленькой беленькой хатке, крытой соломой. Любил наблюдать, как хлопочет у печи моя бабушка. Однажды, повздорив с кем-то из сверстников, я услышал обидное: "А твоя бабушка колдунья". Другие стали сразу же защищать мою бабушку: "Мамка моя каже, она хорошая".

Не раз я видел, как бабушка лечила людей. Я не придавал этому никакого значения. В те времена в деревнях много было целителей. У кого-то лучше получалось лечение одной болезни, у кого-то - другой. И никого не звали колдунами. Но способности бабушки не укладывались в обычные рамки целительства. Моя малограмотная бабушка, как оказалось, свободно излечивала многих животных. Делала она это внешне невероятным способом. Она на сутки исчезала вместе с больным животным, потом возвращалась уже с выздоровевшим или подлечившимся и говорила хозяину, как должно проходить дальнейшее лечение.

Когда я услышал от сверстника оскорбительное в адрес моей бабушки слово "колдунья", хоть и боятся дети всяких колдунов, я нисколечко не стал хуже относиться к своей доброй бабушке, она, вернее, её действия, лишь вызвали во мне интерес.

Однажды привели к бабушке председательскую лошадь - породистую, недавно купленную для разъездов председателя колхоза по служебным делам. Мы, местные ребятишки, всегда любовались лошадью, когда проезжал председатель. Она высоко держала голову, намного резвее и красивее бежала, чем все другие деревенские лошади. Но в этот раз её привели к бабушке не запряжённой в разъездную тележку и не под седлом. Её, теперь понурую, медленно передвигающуюся, привели в одной уздечке. Для меня небывалое событие председательская лошадь в нашем дворе, и я с интересом стал следить за происходящим.

Бабушка подошла к лошади, стала гладить ее то сбоку по морде, то около уха и что-то ласковое спокойно шептала ей. Потом бабушка разнуздала лошадь (вытащила изо рта лошади металлические удила), из дома вынесла во двор скамью, разложила на скамье пучки трав, подвела лошадь к скамье и начала предлагать животному по очереди разные сухие травки. Лошадь на какие-то не обращала внимания и отворачивалась, но некоторые нюхала и даже слегка пробовала. Те пучки, на которые лошадь обратила внимание, бабушка бросала в чугунок с водой, стоявший на углях, и туда же опустила свой чепчик.

Я слышал, как она сказала людям, приведшим лошадь: "Приходите утром, через день". Когда люди ушли, я понял, что бабушка опять собирается исчезнуть куда-то вместе с лошадкой, и стал просить её взять меня с собой. Бабушка, всегда выполняющая все мои просьбы, и в этот раз не отказала, но поставила условие: раньше обычного лечь спать. Я подчинился.

Бабушка разбудила меня на рассвете. Перед домом стояла лошадь, покрытая небольшой холщовой тканью. Омыв моё лицо отваром из чугунка, бабушка дала мне небольшой узелок со снедью, взяла в руки веревку- поводок, привязанную к уздечке лошади, и мы пошли по меже, разделяющей огороды, к начинавшемуся за огородами лесочку. По краю леса шли очень медленно. Если сказать точнее, бабушка шла рядом с лошадью и каждый раз останавливалась, как только лошадь наклоняла голову к траве и пробовала какие-то травинки. Поводок бабушка держала так слабо, что он даже выскальзывал у нее из рук, когда лошадь, вдруг увидев что-то в траве, резко отклоняла голову в сторону.

Иногда бабушка всё же увлекала лошадь за собой, но, перейдя на новое место, снова давала ей полную свободу. Мы шли то по краю леса, то слегка углублялись в него. Уже за полдень добрались к гати (болотистому месту среди поля). У стожка от первого покоса пристроились отдохнуть и пополудничать. Перекусив молоком с хлебом, устав от длительного перехода, я захотел спать. А тут еще бабушка достала из своего узла небольшой тулупчик, постелила его у стожка и предложила: "Ты приляг, поспи, внучек. Умаялся, небось".

Я прилег и стал бороться со сном, боясь, что бабушка загадочно исчезнет вместе с лошадью без меня, но сон одолел.