Родовое проклятие

— Вроде того. Потеря памяти. Психоз. Брэнна говорит, все решило то, что Коннор так быстро до тебя добрался.

— Значит, он спас меня от смерти. И от безумия.

— Да. После этого все решили следующие час или два. Брэнна точно знала, что делать — или очень убедительно блефовала, отдавая указания нам с Коннором. Я не понимала, насколько испугалась, пока мы всего не закончили. А сначала… надо было действовать — и я действовала. Потом примчался Фин, и это очень помогло. И еще Бойл. Он сидел и держал тебя за руку на протяжении всего ритуала. А он длился больше часа, и ты была совсем белая и бездыханная. Потом понемногу стала розоветь, едва заметно, но это уже был прогресс.

— Ты из-за меня сейчас расплачешься. Я не хотела, прости!

— Нет, нет, все в порядке. — Айона смахнула слезы, и они вместе вскрыли новый тюк соломы. — Ты стала розоветь, а Бойл сказал, что твои пальцы чуть шевельнулись у него в руке. И только тут я осознала, насколько перепугалась. Только тогда, когда, по словам Брэнны, худшее было позади.

— Он меня глубоко усыпил, — сказала Мира, разрыхляя солому вилами. — Очко в его пользу.

— Может быть, но мы вернули тебя к жизни, и вот ты здесь, расстилаешь свежую солому в очередном деннике. Это уже больше, чем одно очко в твою пользу.

Во всем можно найти что-то хорошее, подумалось Мире. И Айона это умеет. А может быть, и ей пора начать воспринимать мир по-другому?

— И я собираюсь оставить преимущество за собой. Буду больше тренироваться с мечом. Мне требуется больше практики.

Практика, подумала она, переходя к следующему деннику, мне нужна во многих вещах.

Коннор тоже занимался уборкой, такой, какую он обычно делал в конце рабочего дня. Птиц надо кормить и, как и в конюшне, регулярно чистить их клетки и вольеры. Согласно его личному графику, сейчас пора было чистить и дезинфицировать то, что называлось ястребиной ванной.

Коннор жаждал физического труда. Потребность в чисто механической, бездумной работе он ощутил в последний день болезни Миры. Ему было трудно сохранять спокойствие ради нее, нарочито бодриться, чтобы поддержать ей настроение, когда она была так ослаблена и измучена. И так не похожа на саму себя.

Одним женщинам даришь цветы или шоколад. Мире же — при том что букетик или конфеты тоже не исключались, — легче было угодить деревенскими новостями и пересудами или же рассказом о работе, о людях, появляющихся в школе ловчих птиц или на конюшнях.

И он делал все, чтобы у нее не было недостатка в свежих новостях. Садился, задрав сапоги, поднимал стакан пива и потчевал ее рассказами, в которых он нередко что-то присочинял, а то и выдумывал все от начала до конца.

Но главное его желание состояло совсем в другом. Он жаждал выследить Кэвона, каким-то способом выманить его на свет божий из его логова. А потом вызвать ветер такой силы, чтобы у колдуна затрещали кости и застыла в жилах кровь.

Жажда мести пылала в нем так сильно, что иссушала его.

Но он был осторожен, предельно осторожен.

Такие мысли вертелись у Коннора в голове, пока он драил лохань под пристальными взорами сидящих на насесте птиц. Но знать и чувствовать было далеко не одно и то же. И он надеялся физическим трудом выжечь из себя эту жажду мести.

Потом он увидел Миру, увидел, как она идет через широкий, засыпанный гравием двор. Он бросил все и поспешил ей навстречу.

— Что ты себе думаешь — расхаживаешь одна? — накинулся он на нее.

— То же самое я могу спросить у тебя, но поскольку ответ мне известен, то я лучше промолчу. Меня Айона с Бойлом подвезли, они отправились в Конг выпить пива и поужинать, так что одна я ни минуты не была — как и в данный момент.

Мира огляделась по сторонам.

— Что-то ты припозднился, а, Коннор? Где народ?

— Мы закончили последнюю прогулку с клиентами, и я всех отослал. Брайану надо заниматься на своих интернет-курсах, а у Кайры свидание. Остальным тоже лишний час свободного времени не помешает, я так рассудил.

— А тебе захотелось какое-то время провести наедине со своими друзьями, — закончила она, махнув на птиц.

— И это тоже. Слушай, я тут уборку затеял, надо закончить.

— Я войду с тобой, если ты не против, а потом ты подвезешь меня домой.

Он кивнул в знак согласия. При виде гостьи птицы слегка разволновались, оглядывая ее с головы до ног.

— В последние месяцы я у вас редко появлялась, — заметила Мира. — Молодые меня вообще не знают. Или знают, но плохо.

— Ничего, узнают. — Коннор вернулся к уборке. — Как у тебя день прошел?

— Все по плану. Водила две группы. — Он быстро взглянул, но Мира наклонила голову набок и достала из-под шарфа бусы. — И еще Айона заставила меня взять Аластара — и вплела ему в гриву новые обереги. Я ничего не видела, кроме леса и тропы. Коннор, тебе не о чем тревожиться, я больше не допущу такой беспечности. И ради собственной безопасности, и потому, что я совсем не хочу, чтобы ты или ребята опять проходили через тот ужас, в который я вас уже один раз втянула.

Она помолчала.

— Мне работа и лошади необходимы — так же, как тебе необходима твоя работа и твои птицы.