Родовые прозвания и титулы в России. Слияние иноземцев с русскими

Подобным взглядом Москвы, желавшей сгладить воспоминания о родовом старейшинстве Рюриковичей, быть может, и объясняется то, что большая их часть освоила себе фамильные прозвания не по княжениям, а по личным прозваниям своих предков. Большая часть прозваний представителям княжеских родов, взамен наименований их по наследственным уделам, была дана великим князем Иваном III Васильевичем, так усердно истреблявшим удельные княжения. К числу таких фамилий, кроме уже вымерших, принадлежат ныне князья: Горчаковы, Долгоруковы, Щербатовы, Бабичевы, Путятины, Щетинины, Засекины, Солнцевы, Дуловы, Крапоткины, Гагарины, Хилковы и Репнины. Без всякого сомнения, Москве, установившей в Восточной Руси единое великое княжение, должно было казаться «непристойным», если представители этих родов своими прозваниями напоминали ей о прежнем существовании старейших великих княжений: Черниговского, Смоленского, Рязанского и Ярославского. Хотя князья Ростовские и напоминали своею фамилиею о знаменитом некогда княжении Ростовском, но такое прозвание как бы ослаблялось приложением к каждой ветви этого дома особых прозваний по личным прозвищам родоначальников. Князей Ростовских в Москве собственно не было, но были существующие и доныне отдельные их отрасли, а именно: князья Лобановы, Касаткины и Щепины, с присвоением к каждой из этих отраслей общего, как бы только дополнительного прозвания. Удержание же названия Ростовских может быть объяснено тем, что при уступке Ростова Москве князья Ростовские выговорили себе и своим потомкам право, чтобы по приезде их в Ростов они были там встречаемы с особыми почестями, как владетельные князья, что и продолжалось до Екатерины II, отменившей такие встречи. Дозволенным почетным отчеством, в виде родового прозвания, т. е. отчеством с окончанием на «вич», воспользовалась одна только отрасль дома Рюрикова. Роман, сын ярославского князя Василия Дмитриевича, построивший город Романов, имел несколько сыновей, дети которых стали писаться Романовичами, но вскоре род их прекратился, и после того в московской Руси ни княжеских, ни дворянских родовых прозваний с окончанием на «вич» уже не составлялось, так как окончание это при отчестве сделалось уже особою почетною наградою.

X

Из дворянских фамилий, происшедших от Рюрика, одни только Ржевские удержали прозвание по их польской вотчине. Остальные же приняли прозвания по прозвищам их родоначальников или по их отчествам, как, например: Татищевы, Судаковы, Аладьины, Дмитриевы-Мамоновы, Цытлетевы, Ильины, Ивины, Березины, Осинины и другие.

Потомки великого князя литовского Гедемина получали в Литве фамильные прозвания по их владениям, за исключением лишь князей Корнатовичей-Курцевичей, но по переселении некоторых из них в Москву потомство их начало получать разные личные прозвища. Одни из этих прозвищ прошли бесследно, а другие, как прозвища Голица и Курака, обратились в родовые прозвания и ныне существующих княжеских фамилий Голицыных и Куракиных.

Чтобы дать некоторое понятие о том, какие загадочные фамильные прозвания могли возникнуть из личных прозвищ, встречаемых не только в так называемом простонародьи, но и в древних дворянских родословных, мы укажем на некоторые из них. Так, кроме прозвищ, заимствованных от каких-либо внешних признаков, как наприм.: Кривой, Немой, Одноглаз, Хрипун, или каких-либо внутренних свойств, например: Глупый или Умный, встречаются в летописях и такие прозвания: «Умойся грязью», «Собачья рожа», Швих, Шист, Кудекуша, Сыдавный, Киберь, Ничика, Нешта, Сандырь, Силеха, Псище, Волкохищенная Собака, Ляпун, Дубовый Нос, Свистун Неблагословенный, Еропка, Шква, Услом. Один из князей Ярославских носил прозвище Кнут. От него пошли князья Кнутовы, ныне уже не существующие. Позднее в Москве носил родовое прозвание тоже Кнутов один шведский выходец Кнутсон.

Непристойные родовые прозвания изменяли в отдельных случаях довольно просто.