Родовые прозвания и титулы в России. Слияние иноземцев с русскими

В том же году, по указу великих Государей, дозволено было постельничего Кирьяна Ивановича Самарина и сродников, для различия их, Самариных, от иных Самариных, в боярских списках и во всех письмах писаться и называться Самариными-Квашниными. Но затем потребовали как от Мамоновых-Дмитриевых, так и Самариных-Квашниных, чтобы они писали свои прозвания в обратном порядке, на том основании, что не Мамоновы идут от Дмитриевых, а Дмитриевы от Мамоновых, и Самарины идут от Квашниных, а не Квашнины от Самариных. Квашнины стали, однако, оспаривать такое происхождение Самариных и просили не верить росписи этих последних, но дать им с Самариными очную ставку. Самарины, однако, выиграли дело, так как представители других отраслей рода Квашниных, Тушины и Разладины, подтвердили принадлежность Самариных к этому роду.

Такие же прошения о двойных прозваниях поступили от холопей Левко и Ивашки Мироновых-Вельяминовых о дозволении писаться им Зерновыми-Вельяминовыми, и от Вердеревских, бивших челом о дозволении им писаться Вердеревскими-Опраксиными, потому что «деды и прадеды их теми двумя прозваниями писались». Так как показание это подтвердилось справками в Разряде, то и челобитье Вердеревских было удовлетворено. Но так как вскоре после того возникли «сомнительства», собственно насчет рода Опраксиных или Апраксиных, то, вероятно, вследствие этого Вердеревские перестали писаться своим двойным прозванием.

Порядок усвоения у нас двойных прозваний объяснен был так:

«А в боярских книгах и некаких (некоторых) иных таких родословных родов двемя прозваниями написаны многие, и написаны такие роды преж своим прозванием, которыми сами повелись слыть, а после того другим прозванием, от которых родов роды их повелись».

XIII

Хотя у нас и не существовало никогда имевшего незыблемую силу так называемого «салического» закона, по которому женщины и их потомство безусловно отстранялись от престолонаследия, но такой устав действовал на Руси сам по себе. У нас не было феодального дворянства, а было только служилое сословие; служить же мог только мужчина, потому и представителем служилого рода могло быть лицо только мужского, а не женского рода. Такое же понятие распространилось и на понятие о княжеской власти, которая не могла передаваться по женскому колену. Так, ни одно из русских княжений не перешло во владение к кому-либо по женскому колену, тогда как в некоторых западных государствах, где не было салического закона, и герцогства, и княжения, и даже королевства переходили по этому колену.

Что же касается дворянства на Западе, то там «фьефы» могли доставаться в наследство таким же путем, с их названием, причем название «фьефа» обращалось в фамилию нового владельца фьефа, хотя бы он и наследовал его по матери, бабке, прабабке и т. д. Хотя с 1399 года короли французские, а несколько позднее и другие западноевропейские государи начали жаловать дворянское достоинство, а потом и почетные титулы без соответствующих этому достоинству и почетным титулам поместий, но давнишний взгляд на Западе на дворянство, установившийся в том смысле, что каждый дворянин есть, вместе с тем, и поземельный владелец, держался еще очень долго. Вследствие этого во Франции и в Германии к новым дворянским фамилиям постоянно прибавлялись частички: в первой «dе», а во второй «von», долженствовавшие указывать, что лицо, употреблявшее ее, есть владелец какой-либо дворянской собственности. Разумеется, что это вело к разным смешным сочетаниям: так, какой-нибудь Шапо, получивший дворянство, делался де-Шапо, т. е. оказывался владельцем шляпы, или, смотря по его родовому прозвищу, владельцем какого-нибудь другого обиходного предмета или качества телесного или душевного.

В России был однажды подобный случай. За усердие на пользу австрийской армии в 1813 году один русский купец Филимонов получил от австрийского императора дворянское достоинство и стал писаться и именоваться совершенно законно фон-Филимоновым, но, вместе с тем, оказывалось, что он владел самим собою. У нас существует обычай на визитных карточках, заготовляемых очень часто на французском языке, прибавлять к русской фамилии частичку «de», но собственно такая прибавка не имеет для русских решительно никакого смысла и может иметь разве значение за границей, как указание на звание вояжирующей особы. Вместе с тем, при таком способе облагороживания может происходить и переиначка фамилий; так, например, Иванов обратился в Ливанова и т. д.