Родственное сияние

Наполненный надеждой братец тихо побежал в прихожую скорее одеваться. Тёплые валенки, толстая шубка и шапка-ушанка — были любимым маминым нарядом, который она собирала всей деревней только ради сына. И этот момент подходит как никогда раньше. Тихо подбежала сестра и сказала: «Родной, я останусь дома, чтобы в случае чего задержать отца. Я скажу, что ты ушёл на рыбалку, а ты просто делай то, что должен. Я верю в тебя» — после этих слов сестра поцеловала брата в щёчку и улыбнулась.

И дверь раскрылась. Кирьян, перешагнув домашний порог, уже как будто оказался на той стороне света. Было так красиво и ярко. Небо было такое синее-синее, наполненное столькими красками, столькими линиями, это был как будто тот самый дракон из сновидения, что скакал по ярким ночным звёздам тёмного до дрожи, как глубокого и гладкого ночного океана. Кирьян побежал вдаль, махая ручками, вслед за небесным драконом, что может, раскроет дорогу дальше, раскроет ту заветную лестницу к дальним предкам всего народа.

Ветер, дувший с океана, сильно слепил глаза и подкашивал ноги, но шаг за шагом, малец шёл вперёд сквозь трудности, одержимый жаждой встречи с роднёй, которая уже давно не была дома, да и вернуть всю её обратно в уютный тёплый семейный очаг — домой, хотя бы в гости. Расстояние, как и время, всё уменьшалось, нужно успеть до наступления солнечных лучей, и как можно скорее. Перед мальчиком вставала огромная сложность — заснеженная гора, на которую предстояло взобраться, ведь, присмотревшись, на неё как будто падала линия, та самая родственная, что является проводником этой семьи.

Тем временем в доме неспокойно: Анылги сидит за столом и чистит рыбу, стараясь успокоиться. Осознание того, что сейчас брат находится в снежном поле наедине со стихией не давало ей покоя, учитывая, что в любой момент может проснуться отец. Однако вопреки всем ожиданиям, слышится скрип армейской койки и какое-то мычание из комнаты.

— Вот проклятье, времени осталось уже совсем мало, — сказала девушка, судорожно оглядываясь на часы и дверь, ведущую в спальню отца.

— Ты права, милая, — раздался голос непонятно откуда, но из этой же комнаты.

— Кто это говорит? Стоп, что? Деда!? Ты что, говорить умеешь?

— А то. Меня что ваш тиран считал слепым инвалидом, что и сама Инира — все ошибались. Я всегда всё видел и слышал, — сказал дедушка с печки хриплым голосом, немного посмеиваясь.

— Но как!? — продолжительно спросила Анылги, выпучив глаза от удивления и неожиданности.

— Да никак, господи. Ты лучше не со мной болтай, а братцу помогай. Иле и Апае там тоже привет от меня передавайте. Времени осталось совсем чуть-чуть.

— Но дедушка!

— Ты что тут делаешь и с кем говоришь? — внезапно спросил отец, облокотившийся на дверцу, — неужто ты с этим стариком говорить пытаешься? Он же никакущий, немой абсолютно. Кирьян где?

— На рыбалке он.

— Не ври мне! — подбежал отец и резко встал перед дочерью с ярым взглядом и напряжённым видом, его шея была словно каменная, — говори где он!

— Я же сказала тебе, он на рыбалке.

— Проклятая девчонка, видимо ты не хочешь понимать по-хорошему.

— Да, не хочу! — вскрикнула «бунтарка» и кинула в лицо мужлана кусок рыбы, а затем выпрыгнула скорее в дверь, крикнув: «Я ненавижу тебя и ни за что не позволю так обращаться с семьёй, ничтожество!»

Мужик впал в ярость. Выкинул рыбу с лица в сторону и собрался вдогонку, захватив ружьё, что висело на входе.

Горизонт покрылся блеклой оранжевой дымкой, переходящей в фиолетовый небесный оттенок, это может обозначать только одно — восход. Небесное светило приближается всё ближе к горизонту, совсем скоро оно даст свои первые лучи за последние несколько месяцев, чтобы разрушить эту загадочную связь поколений.

На холме простирается уже огромная кривая полоса, вытоптанная в снегу — человек идёт наверх. Если для Кирьяна этот след ничего не значит, так как он смотрит только вперёд, то для других — ориентир.

Морозный ветер, низкая полярная температура, конечно, сильно подкосили человечка, он медленно, но верно шагал дальше. Прошло немного времени и вот, юнец уже стоит на самом верху холма, перед ним теперь открывается бескрайний вид, а может даже и жизнь — такое бывает только раз в году. По одну сторону бескрайний ледовитый океан отражающий свет небес, а по другую — бесконечное небо с небесными линиями — того, чего Кирьян так сильно хотел найти.

«Как же тут красиво…» — произнёс вслух мальчик и упал на коленки в снег, засмотревшись в глубину далёких звёзд. Вдруг мальчику слышится какой-то женский голос: «Кирьян! Кирьян, ты слышишь меня?!» Он не мог разобрать, кто это, но тихо сказал: «Да». Он был уже как будто не в настоящем мире, а где-то в облаках то ли своих фантазий, то ли небесных.

Голос зовёт куда-то наверх, он такой добрый и приятный, но вдруг он резко обрывается. Мальчик приходит в себя и оборачивается — белый медведь с безумным взглядом бежит с открытой пастью прямо на него. Мальчик закрыл глаза и прикрыл их ручками.

Раздался звонкий выстрел.

— Сын!

— Папа! — вскрикнул Кирьян, заметил своего отца на склоне вместе с сестрой.