Родственные души

– Я не собираюсь спать с ним. Ногти на ногах ничего не значат.

Рут сделала глоток.

– Да-да, – пробормотала она. – Просто подожди, когда увидишь его на сцене.

В приподнятом настроении мы сели в автобус, идущий до стадиона. Из-за выпитого вина мы хихикали и бесились, поэтому чем дольше мы ехали, тем меньше пенсионерам, возвращающимся из магазинов, нравилось наше поведение.

Все началось достаточно невинно. Рут принялась напевать песню Ponyboys. Мы вдохновились и присоединились к ней. А пройдясь по всему их плей-листу, перешли на нашу любимую группу Queen. И тут возникла одна проблемка. Когда ты слегка нетрезв, забываешь, что остальные-то трезвы. Наши попытки заставить водителя автобуса спеть отрывок из «Богемской рапсодии»[31] не встретили позитивного отклика.

Думаю, ответственным за наше надоедливое поведение а-ля молодежь совсем стыд потеряла было скорее нервное волнение, чем вино. В нашей крови пульсировало предвкушение сегодняшнего вечера. Нам предстояло пережить то, что впоследствии станет нашими воспоминаниями, в которые мы будем с радостью погружаться даже через десятилетия, постарев и поскучнев.

Когда водитель автобуса с облегчением высадил нас, солнце уже зашло. Лишь красная полоса выжигала небо, отбрасывая жуткое свечение на стадион.

Разодетые, дрожащие от холода подростки уже сформировали очередь. Девочки стояли скрестив руки на груди, отбрасывали назад волосы и весело смеялись, хотя их губы посинели, а обнаженные животы покрылись мурашками. На парнях была типичная для концертов одежда: джинсы и футболки с изображением группы. А еще они притворялись, что им не холодно, выпячивая грудь и соревнуясь в количестве выпитого алкоголя.

Мы стояли и смотрели на толпу.

– Здесь уже так много людей, – сказала Аманда, стуча зубами в легком черном платье и обняв сама себя. – А двери откроют только через час.

Рут пожала плечами:

– Ponyboys – известная группа. Люди хотят занять лучшие места.

Лиззи прыгала с ноги на ногу, как ребенок, которому нужно пописать. Я чувствовала, как кожа покрывается мурашками под тонким шелком платья.

– Я так рада, что нам не придется тут торчать, чтобы попасть внутрь.

Лиззи кивнула:

– Я тоже. Куда нам идти?

Я осмотрела внушительные стены стадиона:

– Не знаю. Думаю, к служебному входу. Но я не знаю, где он.

– Ну явно не у центральных ворот, ведь так? – спросила Рут. – Давайте обойдем его по кругу. По крайней мере, согреемся в движении.

Мы начали обходить огромное здание. Казалось, внутри него с легкостью мог разместиться целый город.

– Поверить не могу, что мой парень играет на такой большой площадке, – пробормотала я скорее самой себе.

– Мой тоже! – вставила Рут. – Не забудь про Уилла.

Лиззи закатила глаза.

– Как мы могли? – прошептала она, и я тихонько захихикала.

Довольно скоро мы увидели парковку, заполненную белыми фургонами и гигантскими туристическими автобусами.

– Думаю, мы пришли, – сказала Рут. – Ого! Это, похоже, автобус Ponyboys.

– Он огромный, – сказала Аманда.

Суматоха царила вокруг дверей, которые охраняли два невероятно толстых и жутких на вид вышибалы. На них были костюмы как у «Людей в черном» и солнцезащитные очки, хотя к этому моменту стало уже очень темно. Вышибалы кивали, когда мимо них проносились коренастые мужчины со звуковым оборудованием.

– Полагаю, у этих парней наши пропуска, – сглотнув, сказала я. И понадеялась, что Ной не забыл их оставить на входе.

Мы процокали каблуками, стараясь вернуть себе серьезный настрой, понимая: любой намек на веселье – и вечер закончится, так и не начавшись. Вышибалы повернулись к нам.

– Групп должны встать в очередь, как и все остальные, – произнес зычным голосом тот, что побольше. – Мне плевать, с кем из группы вы договорились переспать после концерта. Вернитесь к главному входу.

Меня это разозлило.

– Мы не фанатки, – резко ответила я. – Мы близкие друзья участников группы.

Меня перебил чуть менее жирный:

– Так говорят все фанатки. Близкие друзья, на хрен. Поворачивайте ко входу, девочки. Давайте!

Я ощетинилась:

– Вы меня не слушаете. Мы не глупые фанатки. Мы здесь с группой, которая выступает на разогреве.

Толстый открыл свой рот.

– Прежде чем вы меня перебьете и станете дальше оскорблять, предлагаю вам проверить список, в котором найдете наши имена.

– Хорошо, – со злым выражением лица сказал тот, что потоньше. – Вас зовут…

– Поппи Лоусон, Элизабет Хили, Аманда Прайс и Рут Космос.

Мужчина сунул руку в костюм и достал помятый листок:

– Если вас, девочки, здесь нет, то не думаю, что после такого наглого поведения вообще пропущу вас на концерт.

– Наши имена там есть, – сказала я, скрестив пальцы и молясь, как безумная, чтобы Ной не забыл их туда внести.

Вышибала нахмурил брови, дойдя до конца списка:

– А, вот вы где.

Мне очень хотелось сказать: «Я же вам говорила!», но подавила порыв.

– Теперь вы нас пропустите? – спросила Рут.

– Да, – он нехотя сдвинулся. – Прямо и налево.

Как только мы благополучно зашли, наше хорошее настроение вернулось с новыми силами и мы заулюлюкали.

– Черт возьми! – сказала Аманда. – В какой-то момент мне показалось, что нас не пропустят.