«Родственные души» и другие рассказы

Вера медленно вошла в комнату и с ужасом увидела бледное лицо мужа, закрытые глаза, синие губы. Роняя полотенце, она заметалась по комнате. Выскочила на лестничную площадку, начала звонить во все двери, бросилась назад, непослушными руками стала крутить диск телефона.

Скорая приехала через десять минут. Сосед Виктор делал ее мужу искусственное дыхание, соседка Зоя обнимала судорожно всхлипывающую Веру. Врачи захлопотали над лежащим Сергеем, но их хлопоты быстро закончились. Один из врачей, мрачный, черноволосый, подошел к женщинам и сказал:

— Поздно.

— Что — поздно?! — вскрикнула Вера.

— Все поздно... Опоздали. Минут на сорок бы пораньше... Где вы были, когда начался сердечный приступ?! А теперь — что ж... Вызывайте труповозку, а нам нужно ехать, у нас вызовы, работа...

Вера плохо помнила, что было дальше. Она сидела на полу рядом с диваном и держала мужа за руку. Рука была еще теплой, и ей казалось, что это страшный сон, что Сережа просто спит. Вера сказала:

— Сереж... Как я теперь без тебя, а? Ты не можешь оставить меня одну, не можешь! Понимаешь?! Так нельзя! Я не могу без тебя! И не хочу!

Она замолчала и подумала, что теперь никто не назовет ее «малыш». Никто не обрадуется пришедшим в гости мальчишкам. А если они захотят жениться, то ее муж никогда об этом не узнает. И не будет сидеть с ней рядом на свадьбе, не будет сжимать ее руку, когда молодым закричат «горько!» И если у них появятся внуки, то ее муж не сможет вместе с ней порадоваться их улыбке, и агуканью, и первому слову. И не пойдет с внуком по аллее, подбрасывая его в воздух. И это — все?! Вся жизнь?! А ко му она теперь уткнется в плечо?! Что — этого родного, широкого, теплого плеча больше не будет в ее жизни?! Никогда?!

А ведь она не успела, так многого не успела! Она не успела помириться с ним. Не успела сказать, что и не сердится совсем. Что любит его, своего родного и ненаглядного мужа. Не успела...

Вера встала перед диваном на колени и стала просить, сквозь слезы и боль:

— Господи, верни мне его, пожалуйста! Ну пожалуйста, Господи, верни мне его! Я очень прошу Тебя! Пожалуйста! Я так прошу Тебя! Смилуйся, милосердный Господи! Верни мне моего мужа! Я так часто ругала его и ворчала, но Ты ведь знаешь, что

я любила его. Всегда следила, чтобы он не простыл, чтобы тепло оделся. Чтоб рубашка чистая... Господи, что я такое говорю?! Я хотела только сказать, что я ничего не успела... И что я люблю его.

Она долго плакала, пока не забылась в беспамятстве, сидя у дивана...

Открыла глаза от резкого звука. По телевизору шли новости, показывали какую-то катастрофу. Вера вскочила с кресла, и муж посмотрел на нее удивленно. Книга упала с колен, и она застыла у кресла, глядя на книгу в недоумении. Да уж, чего только не приснится... Особенно если по телевизору всякие ужасы показывают... Вера встряхнула головой, прогоняя остатки сна, а потом пошла в ванную. Сорок минут в ванной комнате — приятное занятие.

Медленно вошла в ванную, включила воду, постояла немного в нерешительности, а потом медленно пошла назад. Шла отчего-то осторожно, затаив дыхание.

Почувствовала облегчение, когда увидела в комнате яркий солнечный свет вместо полумрака из ее сна.

Подошла к дивану и опустилась на колени рядом с мужем. Потерлась носом о нос. Сережа улыбнулся. Попытался сесть и обнять Веру, но как-то слабо охнул. Закусил губу, чтобы не застонать и не испугать жену.

Вера быстро поднялась на ноги. Ей хотелось закричать от ужаса, но она вместо этого делала все быстро и четко: лестничная площадка, отчаянные звонки, соседи Зоя и Виктор. Молниеносно метнулась назад к телефону.

Скорая приехала через десять минут. Врачи захлопотали над лежащим Сергеем, но их хлопоты быстро закончились. Один из врачей, мрачный, черноволосый, подошел к женщинам и сказал:

— Ну что ж, приступ купировали.

А потом вдруг улыбнулся и перестал быть мрачным:

— Вовремя вы нас вызвали! К участковому запишитесь на прием в понедельник...

Когда скорая уехала, а соседи ушли, Вера села на диван рядом с мужем. Нервное напряжение никак не отпускало, и она вся дрожала. Потом взяла мужа за руку, прижала ее к губам и зарыдала. А он обнял ласково жену и сказал:

— Ну что ты, малыш... Все хорошо.

И она уткнулась носом в его плечо, такое родное и теплое, такое широкое и надежное.