С тех пор мы, – коты, ваши братья по крови. Живём рядом с человеком, довольствуемся малым, служим ему, охраняя жилище от посягательств грызунов. Сами себя прокормим, если что и хозяину подарочек с рассветом на подушке оставим.
О Коврике можно почитать в сборнике – «Байки кота Коврика».
Говорят, под Новый год…
Лёля Фольшина
Он
Новый год встречать не хотелось. Пропало ощущение сказки, праздника, чего-то чудесного и радостного. И вроде, ничего особенного не произошло. Просто неожиданно пришло понимание, что праздник отменяется. Нет его у меня – праздника. Пусто внутри и холодно.
Да ещё погода как назло шептала – пойди и выпей – сверху сыпалась какая-то крупа, под ногами чавкала снежная жижа грязно-коричневого цвета, дул промозглый ветер, и хотелось как можно скорее добраться домой, укутаться в плед и выпить чего-нибудь горячительного, от чего станет тепло не только телу, но и душе. А она сейчас как никогда нуждалась в тепле и уюте. Я, конечно, закоренелый холостяк, вполне к этому привык и одиночеством абсолютно не тяготился, но в этом году меня очень сильно вдруг начали раздражать влюблённые парочки, целующиеся в подъезде, троллейбусах и на эскалаторе в метро. И вся эта предпраздничная мишура, счастливые лица, подарки… Я даже не пошёл на корпоратив, а закончив работу, отправился домой, намереваясь поужинать и лечь спать.
Вот, наконец, мой дом, подъезд. Подхожу к двери – на ступеньках сидит кто-то мелкий, взъерошенный и жалобно мяучит.
– Ух ты ж, бедолага, это кто тебя в такую погоду на улицу выпустил?
В ответ – разрывающее сердце «мяяя-ууу».
Наклоняюсь – чёрный котёнок, нет, скорее кошка, вполне взрослая, только размером маленькая. А какие глаза… Плохо, ей, холодно, но смотрит так, словно одаривает, будто одолжение мне делает, позволяя о себе позаботиться… Поднимаю Леди на руки («ну как иначе назвать такую?») и захожу в подъезд. Лифт быстро поднимает нас на седьмой этаж.
Открываю дверь, прохожу в квартиру.
Скидываю ботинки, куртку, свитер (что не очень просто с кошкой в руках, хотя она и ведёт себя спокойно) и направляюсь в ванную. Оказавшись в мыльной пене под струями тёплой воды, моя гостья явно радуется этому («необычно для кошачьих!») и спокойно позволяет себя вымыть. Закутывая Леди в большое банное полотенце, смотрю в её глаза. Какие они все-таки говорящие, прямо человеческие – в них плещется женская мудрость, усталость, жажда тепла и любви, а потом на какой-то миг появляется лукавство. «Все, друг дорогой, у тебя крыша едет. От голода что ли галлюцинации начались или одиночество окончательно заело?» Кладу гостью на диван и иду в кухню.
Достаю из холодильника еду, а надо сказать, что я гурман – люблю поесть вкусно и сервировать это красиво. Через какое-то время на сервировочном столике появляется пара тарелок с разными тостами, отдельно нарезаны овощи, почищены мандарины, в розетке – ломтики лимона, посыпанные сахаром. Ну и конечно – блюдце с молоком для Леди.
Уже в гостиной достаю из бара початую бутылку коньяка, бокал и уютно устраиваюсь в кресле. Блюдце с молоком ставлю около котейки, но она, похоже, настолько устала от пережитых волнений, что даже не пытается высунуть нос из полотенца. Оттуда слышится мерное сопение. Ну и хорошо – пусть выспится.
Через какое-то время мой импровизированный ужин съеден. Выпит и коньяк. Пора, пожалуй, спать. Посмотрев на махровый кулёк, решаю забрать гостью с собой. Вскоре мы оба уютно утраиваемся в моей постели, и я засыпаю, почему-то видя во сне глаза Леди, – лукавые и смеющиеся…
Нежные женские руки обнимают меня за плечи, губы целуют лицо, шею, язык пробегается по моим губам, маленькие зубки прикусывают мочку уха, я откликаюсь на ласки, а потом перехватываю инициативу. «Какой удивительный сон и какой приятный, в самом деле новогодний», – мелькает мысль, и я окунаюсь в водоворот ощущений: ласкаю, целую, жадно вторгаюсь в податливую плоть и взлетаю к вершинам блаженства. «Ощущения очень явные и словно не во сне, но так бывает, когда долго спишь в одиночестве, это мы уже проходили». Мысль додумать не успеваю, проваливаюсь в сон.
Подремав немного, просыпаюсь с желанием попить воды и покурить. Встаю, нашарив ногой тапочки и, накинув халат, выхожу на кухню. Открываю форточку, в лицо дует свежий ветерок, бросая хлопья снега. «Хорошо-то как». Вздыхаю полной грудью, тушу сигарету, подумав, лезу в холодильник за мандаринами – вдруг захотелось чего-то такого сладко-сочного-новогоднего. Возвращаюсь в постель и снова проваливаюсь в сон, в котором… продолжаю любовные игры. «Странно. Обычно один и тот же сон два раза за ночь не снится. А, впрочем, какая разница, если мне хорошо, да и ночь-то новогодняя…»