Рог Боромира

— Как откуда… Из моей же методички, желтенькой такой… — Я последние три года мучил бедных студиозов археологией северного Мордора. — Умная молодежь пошла…

— Ага, только почему наши национальные традиции с этим знаком восстанавливают?

— Учил я их, значит, хорошо…

Да. Учил я их хорошо. Хорошему учил, вон их сколько, готовы рискнуть, чтоб «фашизм не прошел». Так, девицы, вам тут точно не место, а ну-ка по домам. И что, что не с моего потока? А ну бросила сигарету! Привет, Син, кто ж так баррикады строит, всему вас учить надо! Здравствуйте, полковник, вам руководить. Ребятки, а может все-таки по домам, а? И без вас разберемся. Ага, у них танковая бригада, а у нас два БТР-а и парты старые. Так они на нас с пушками и пойдут, тут десятка гвардейцев хватит… Алик, ну не удержим мы мэрию, ну как хочешь — не удержим. Дружественный Мордор твой… Слышишь — стреляют где-то на проспекте… Дайте преподавателю прикурить, между прочим у кого-то еще зачеты за прошлый год не сданы, за политическую активность ни одного балла не накину…

Я включился. Руководил, орал, указывал, гнал девиц по домам, прикидывал, как же все-таки продержаться до утра, если Финве решит, что ему нужна мэрия, как я буду выгораживать декана, что мы будем делать с этой несчастной помощью их дружественного Мордора, если она придет. Стояла нормальная неразбериха, хотя замечательный полковник всеми силами старался ее преуменьшить. И в какой-то момент я понял, что сейчас начнется. Орала что-то непечатная рация, Алик сообщил быстро — а танки-то идут…

А я закурил. Последние три минуты, когда уже вроде все сделано. Курил и глядел вверх, на бледнеющее небо и сияющую вверху Валакирку. И вспомнилось мне как единственный раз в жизни побывал я в Серебристой Гавани, на обрыве, у изломанных вечными морскими ветрами сосен. И как пахло море — горечью, так, что скулы сводило… И как я вглядывался до боли туда, в серую ребристую даль в безумной надежде — хоть отблеск, хоть лучик… Я шептал имена — Варда, Манве, Ульмо… пока не запутался сам. А море ровно шумело, и брызгало пеной, и пахло острой горечью. Наверное, та молитва была единственно настоящем в моей жизни, но на нее не ответили, какой в самом деле отблеск Валинора — обзора километров на двадцать максимум… Ты со всей душой — а тебе бесконечные километры воды в ответ. Больше я туда не ездил. И не поеду.

Никогда.

Ну вот, стоило замечтаться, как — началось. И я снова включился — уже по полной программе. Девочка, раз не ушла, займись перевязкой. Син, не высовывайся, Алик, разберись там, полковник, как ваша рация, скоро ли подойдут дружественные орки? Парты, старые университетские парты перед глазами, и на одной надпись «Сражайся, Боромир!» и — ответ, другим почерком «Что я, дурак что ли?». Я — дурак. Стало уже почти светло и погасла моя Валакирка. И я орал и ругался, все пытался прогнать кого-то домой, потом заметил в окне мэрии декана, махнул рукой, но снова стало не до того, и все так и должно было быть — лысина и мегафон идиота мэра, абсолютно пьяные — до мудрой прозрачности — глаза Арагорна, я — с одной стороны баррикад, а Хурин, ученик мой любимый, с багровым оком на рукаве, и Финве, однокурсник мой и бывший лучший друг — с другой. Все так и должно, и погасла окончательно Валакирка, и отсчет хрестоматийной десятки жертв уже начался, как появились в небе вертолеты, и полковник радостно заорал про дружественный Мордор, а я вдруг опять заметил декана — и бросился за ним, а было уже поздно, и декан, бледно-зеленый сползал по стене и расплывалось красное пятно, и мы вдруг совершенно забыли о политике. Он спросил:

— Ну… как? Нашел?

И я кивнул и во всех подробностях описал ему погребение гнома (топор, украшения, неизвестный способ мумификации, руны в количестве, достаточном для расшифровки) с ужасом думая о том, что я ему скажу, если — выживет, но он успел умереть вовремя, не уловив фальши в моем преданном науке голосе. А я вскочил и бросился назад, потому, что послышался отчаянный крик Алика и что-то загремело. И запахло вдруг точно так же как тогда — в Серебристой, такой горечью, что я закашлялся, и понял, что это не море, а гарь, и стена начала обваливаться, и серые волны набегали парно и скучно, и я еще успел прикрыть Алика, а впереди, в образовавшемся провале сиял и переливался так хорошо видный отсюда — не отблеск Валинора, щаз! — декоративный, бездарный и многоярусный фонтан Рог Боромира…

28.01.99