Рога

– Правильно. Тебе ни к чему находиться здесь, когда приедет Ли Турно. Если дело пойдет как-нибудь не так, ты можешь пострадать, и, даже если ты не пострадаешь, подумай об ущербе, который может быть причинен твоей репутации. К тебе все это не имеет никакого отношения. И никогда не имело. И вообще ты скоро забудешь этот разговор. Ты сюда не приезжал, сегодня ты меня не видел. Все это быстро исчезнет.

– Исчезнет, – повторил Терри, он вздрогнул и быстро замигал, словно кто-то плеснул ему в лицо горсть холодной воды. – Господи, мне нужно отсюда уезжать. Если я думаю когда-нибудь снова заняться работой, мне нужно убираться отсюда на хрен.

– Правильно. Этого разговора не было, и тебя здесь тоже. Двигай. Поезжай домой, скажи маме с папой, что не успел на самолет. Держись людей, которые тебя любят, и загляни в завтрашнюю газету. Есть поговорка, что хорошие новости никогда не печатают, но я думаю, ты сильно приободришься, когда увидишь завтрашнюю первую страницу. – Иг сдержал желание чмокнуть брата в щеку, опасаясь узнать о каком-нибудь тайном поступке, который заставит его передумать, не отпускать брата. – До свидания, Терри.

Он вышел из машины и отошел чуть в сторону. «Мерседес» медленно поехал, давя перед собою высокую траву, а потом заложил неспешный поворот, огибая здоровую кучу всякого мусора, битых кирпичей, старых досок и банок. Тут Иг отвернулся, не дожидаясь, когда «Мерседес» появится из-за этой мусорной кучи. Времени на подготовку оставалось совсем немного. Он быстро прошел вдоль внешней стены литейной, настороженно поглядывая на цепочку деревьев, отделявшую здание от дороги. В любой момент там, за елками, мог появиться свет фар подъезжающего Ли Турно. Иг забрался в помещение сразу за топкой. Впечатление было такое, будто кто-то зашел сюда с полными ведрами змей, разбросал их и убежал. Змеи скользили из всех углов и падали с куч кирпича. Чернохвостый гремучник развернулся и звучно упал из тачки на пол. Змей было не так уж и много, порядка сотни. Ладно, на первый случай хватит.

Иг присел на корточки, поддел чернохвостого гремучника примерно за середину и поднял его в воздух; сейчас он не боялся укуса. Змея сонно прищурилась, мелькнул ее узкий черный язычок, и какое-то мгновение она шептала ему холодные беззвучные любовные слова. Иг нежно поцеловал ее в голову и отнес к топке. По дороге он понял, что не чувствует в ней ни вины, ни греха, что у нее нет воспоминаний о каких-нибудь дурных поступках. Она была невинна – как и все, конечно же, змеи. Проскользнуть по траве, укусить и ввести в ступор либо ядом, либо быстрым движением челюстей; глотнуть и почувствовать, как полевая мышь гладким пушистым комком опускается по пищеводу; залезть в темную нору и свернуться на подстилке из прелых листьев – все это было благо, то, каким должен быть мир.

Иг наклонился в дымоход и уложил ее на вонючее одеяло, а потом нагнулся над ней и зажег по очереди свечи, создав интимную романтическую обстановку. Змея довольно свернулась.

– Ты знаешь, что нужно делать, если они минуют меня, – сказал Иг. – Что делать со следующим, кто откроет эту дверь. Кусай, и кусай, и кусай, ты меня понимаешь?

Язычок змеи вылетел изо рта и мелькнул в воздухе. Иг прикрыл ее углами одеяла, а затем положил сверху розовый, похожий на мыло Гленнин телефон. Если вдруг как-нибудь получится, что не он убьет Ли, а Ли его убьет, он непременно зайдет сюда, чтобы задуть свечи, а когда увидит телефон, захочет его взять. Именно с этого телефона ему звонили, и кто же захочет оставлять такую улику.

Иг вылез из топки и почти полностью закрыл дверь. По краям двери пробивался свет свечей, и казалось, что в старой топке опять развели огонь, что литейная возвращается к жизни. Он взял свои вилы, стоявшие у стены, чуть правее дверцы топки.

– Иг, – прошептал сзади Терри.

Сердце Ига чуть не выскочило наружу, он резко развернулся и увидел брата, стоявшего снаружи на цыпочках и заглядывавшего в дверь.

– Почему ты не уехал? – спросил Иг, удивленный и раздосадованный появлением брата.

– Это змеи? – спросил Терри.

Иг спрыгнул из дверного проема, а Терри от него отступил. У Ига все еще был в руке коробок спичек, и он бросил его на бензиновую канистру. Затем повернулся и ткнул вилами в сторону Терри. И вытянул шею, глядя через него в сгущающийся мрак. «Мерседеса» не было видно.

– Где твоя машина?

– За этой кучей дерьма, – сказал Терри, указывая на особо высокий мусорный курган; подняв руку, он осторожно отодвинул зубья вил.

– Я сказал – уезжай.

Лицо Терри блестело в августовской ночи каплями пота.

– Нет, – сказал он.

Чтобы осмыслить такой неожиданный ответ, Игу потребовалось время.

– Да. – Иг вложил в рога такую силу, что мгновенно вспыхнули жар и давление, неприятное, почти болезненное, саднящее чувство. – Ты не хочешь быть здесь, я не хочу, чтобы ты был здесь.

Терри покачнулся, как будто Иг сильно его толкнул. Но тут же крепко уперся в землю ногами и остался на месте, на лице его появилась мрачная решимость.