Рой

– Высокая, господин. Бойцам не придется отвлекаться на тварей, ведя с ними ожесточенную войну и отбивая каждый лестничный пролет сектора, вызывая тем самым все более ожесточенное противодействие. Они на этом броневике максимум в течение часа добираются до следующего сектора, тут будет все зависеть не столько от противодействия тварей, сколько от густоты зарослей, но на этот счет мы тоже подстраховались: локализуют пространство и потом методично его зачищают. То есть обратной реакции не будет или она будет минимальной, а не как в настоящее время, когда пораженные нашим оружием в огромных количествах уходят в сопредельные сектора и там уже выводят новое потомство с генетически заложенной программой на усиление противодействия против наших факторов поражения.

– Что ж, я даю согласие на использование.

– Слушаюсь, господин.

– А может, тогда вообще не мучиться с постепенной зачисткой каждого сектора, а сразу послать их искать командный центр, чтобы они его вырубили?! – после короткой паузы с надеждой спросил Эльд Амкар.

– Я тоже подумал о такой возможности, господин, но не знаю, какова реальность подобной стратегии. В конце концов, есть мнение, что нижние уровни затоплены, сами знаете, влажность от уровня к уровню растет и неизвестен тип этого водного объема. Если там просто относительно чистая вода, по типу пещерных озер, то еще можно на что-то надеяться, нужно только дать им комплекты водолазных костюмов. А если там болото, к чему я склоняюсь, то решить задачу одним махом никак не получится, придется заниматься осушением. И в этом случае нам нужны чистые коридоры, господин.

– Жаль…

Махд Хамад только кивнул. Он тоже совсем не прочь был бы как можно быстрее завершить зачистку бункера и вернуться к цивилизации, чтобы потратить заработанные денежки. Но, увы. Приходится тратить огромное количество времени и ресурсов, чтобы отвоевать хоть еще один сектор. И будет очень обидно, если все эти усилия в итоге пропадут даром. А такое тоже могло быть.

22

Прилив продолжался больше месяца, и все это время сталкеры бились с тварями, не в силах отвоевать у них даже один лестничный пролет. Логика такого тупого противостояния Роеву была не понятна. Отряд расходовал огромное количество боеприпасов, уничтожая тонны тварей, счет велся именно по весу, потому как количество превышало все разумные пределы, и, отстреляв последний патрон, отступал, оставляя после себя настоящий завал из тел. Пока бойцы отдыхали, выжившие твари пожирали частично приготовленных сородичей, а на следующий день все начиналось сначала.

– Зачем? – спросил Владислав. – Пусть сами друг друга бьют и жрут.

– Как я понял, мы тем самым ускоряем естественный процесс смены поколений, – пожав плечами, ответил Эрген. – Если не перебьем, так сказать, физически и морально устаревших тварей, то они будут сопротивляться своим эволюционировавшим сородичам значительно дольше. А значит, не дадим новым тварям окрепнуть в достаточной степени, как это произошло, если бы мы ждали естественного хода развития событий.

– Понятно…

Одно хорошо, в этом противостоянии сталкеры практически не несли потерь, всего-то пара человек за месяц. При такой непрекращающейся массовой бойне это ничто. Но выматывала эта тупая силовая схватка тоже неслабо. Особенно учитывая тот факт, что назад на базу бойцы не возвращались и все это время просидели на границе с «красной зоной», лишь ключник время от времени появлялся и взводил таймеры в их ошейниках.

Первое время Роев еще интересовался у него, идет ли работа по «гусенице», но Ломбунд только разводил руками, дескать, ему не докладывают, а интересоваться делами ремонтной мастерской слишком часто он тоже опасается, чтобы на него не подумали чего-нибудь нехорошего, дескать, диверсию готовит.

– Но вроде шевелятся…

С окончанием основного натиска Прилива до предела физически и морально измотанных сталкеров отозвали на отдых. Всех пропустили через медкапсулы, проверяя, не заразились ли они какими-нибудь ранее неизвестными вирусами, что также сильно обновляют свой состав и свойства от Прилива к Приливу, хотя на этот счет их и раньше регулярно проверяли, потому как каждый сектор, а особенно закрытый блок – это практически замкнутая биосфера со своими уникальными особенностями. Один и тот же вид насекомых в соседних секторах мог очень сильно отличаться как внешне, так и по составу кислоты или используемого яда.

Бойцам дали проваляться два дня, а потом позвали в один из ангаров.

«Вот так сюрприз!» – подумал Владислав, когда увидел, что именно стояло в ангаре.

А там находилась воплощенная в металле его «гусеница». Почти все как он нарисовал, разве что гусеничный ход был только непосредственно у тягачей. Остальные модули имели колесное шасси. При этом наверху каждого модуля имелась поворотная башенка, из которой торчали сразу три ствола: пулеметный, раструб огнемета и автоматического дробовика.