Рой

«Вот только не переусердствовала ли я с Роем? – подумала она озабоченно. – Последние две операции были если не лишними, то точно несколько поспешными. Вон как его корежит… весь график тестирований полетел к демонам. Надо было немного повременить, чтобы его организм успел освоиться с новыми элементами…»

Эхинацея от раздражения на себя закусила губу и недовольно поморщилась. Как и у всякого человека, тем более увлеченного любимой работой, у нее имелось несколько недостатков, среди которых числилась торопливость. И вот теперь приходилось пожинать плоды этой поспешности. Подопытный то и дело «выходил из строя». Вот и сейчас лежит пластом, отходя после очередного кризиса.

Ну а как тут удержаться?! Ведь осталось всего ничего!

Чувствуя, что ее начинает, что называется, плющить от нервного перенапряжения, за которым может последовать срыв и уже по ее вине будут задержаны работы, Эхинацея достала пневматический инъектор. Как медику-биологу ей не составило труда синтезировать для себя пару интересных индивидуальных препаратов для расслабления, с минимальными побочными эффектами, которые к тому же легко снимались после процедуры очистки в медкапсуле…

Что поделать, высокий уровень интеллекта и вкупе с ним значительная пси-активность нередко приводили к некоторым психическим отклонениям: замкнутости, агрессивности, зацикленности и так далее. В конце концов, не зря же говорят, что психи и гении суть одно и то же, просто с разной полярностью сдвига в мозгах. У психов сдвиг «отрицательный» и они асоциалы, особенно буйные, а у гениев – «положительный», хотя их тоже не всегда можно назвать, скажем так, социально привлекательными личностями.

Вот и у нее имелась схожая проблема. Начав над чем-то работать, она работала до упора, забывая о сне и пище, таково было свойство ее мозга. Раньше это приводило ее к нервному истощению, и высокая рабочая активность сменялась длительным периодом апатии. Свою проблему она осознала и нашла решение, как раз в виде «интересного» препарата для релаксации. Кто-то называл бы его дурью… отчасти так оно и было. Для обычных людей ее препарат являлся практически бесполезным, ибо действовал только на сильных псиоников.

Вот и сейчас ее изводил рабочий зуд, ее чуть ли не трясло, вся ее сущность хотела продолжения проведения опытов, но в том-то и дело, что как таковой работы не было, точнее из-за своей зацикленности она не могла переключиться с одной темы на другую, хотя незавершенных проектов хватало. А поскольку объект приложения ее сил находился в отрубе, чтобы не перегореть (смена прически – еще один ее бзик уже не могла ее отвлечь, как это было раньше), она решила немного «полетать». Причем совмещая приятное с полезным, то есть препарат не только действовал как галлюциноген, но еще и выполнял функции медицинского разгона, с помощью которого можно было значительно быстрее выучить базы знаний, а таковых в ее списке все еще хватало.

Инъектор чуть слышно пшикнул, вгоняя в вену женщины дозу препарата, и уже через несколько секунд она расслабленно откинулась на анатомическом ложе с блаженной улыбкой, погрузилась в прекрасный мир грез, что – как псионик – могла с помощью этого наркотика осознанно создавать для себя сама.

Пробудившись от наведенных сновидений, она недолго пребывала в хорошем расположении духа, поскольку почта была буквально завалена паническими сообщениями от ее ассистента об очередном кризисе ее подопытного.

– Проклятье! – с тревогой и даже паникой в голосе воскликнула она, вскакивая с ложа.

При этом ее повело так, что она чуть не упала. Эхинацея вкатила себе заранее подготовленный нейтрализатор, но, в отличие от наркотика, нейтрализатор действовал не так быстро.

Ассистент на ее вызовы не отвечал, что только усилило тревогу, особенно учитывая то нетипичное состояние подопытного. Тогда она послала запросы на состояние медкапсулы, в которой должен был находиться Рой.

Медкапсула уже была пуста.

– Где он?! – в откровенной панике воскликнула Эхинацея, входя в систему наблюдения.

Чип показывал, что Рой в медблоке, но видеокамера это не подтверждала.

Эхинацея невольно выругалась из-за того, что в зданиях не стали монтировать более сложные системы контроля, такие, как датчики объема и движения. Пришлось просматривать показания видеодатчиков, одну панораму за другой.

– Ну же, где же ты?!

«Под твой дверью, дорогая», – прозвучал ехидный ответ прямо в ее голове.

– Проклятье! – прохрипела Эхинацея, падая на колени и пытаясь отразить пси-атаку на свой мозг.

«Тук-тук, открой избушку, лисичка, это я – твой зайчишка…» – снова прозвучал уже игривый голос Роя, и нажим на ее сознание усилился.

Понимая, что своими силами отбиться вряд ли сможет, едва поборов желание выполнить приказ открыть дверь, ринулась к шкафу, где находился шлем, способный как усиливать пси-активность, так и служить защитой. Кроме того, здесь же имелись все необходимые препараты.

Она надела и активировала шлем, а также проглотила целую горсть таблеток, которые должны были усилить ее возможности псионика, чтобы противостоять атаке. Но вот пока они подействуют…