Ройал (ЛП)

Вчера вечером Дафна рассказала мне о своем французском любовнике. Он почти вдвое старше ее, чему мама и папа были бы не рады, если бы узнали. Хотя она провела там всего лишь семестр, похоже, что вернулась оттуда не по годам старше и мудрее, и хочет вернуться туда на следующий семестр. У ее любовника есть связи, чтобы пройти практику в многовековом художественном музее на юге Франции, но у меня есть догадка, что она просто хочет вернуться к нему.

Моя сестра была на удивление равнодушна и в то же время поддерживала воссоединение с Ройалом, а также изъявила желание увидеть его, прежде чем вернуться на занятия.

— Поздно легла? — Дафна подмигивает, когда мама не смотрит, и я подношу пальцы к губам, чтобы успокоить ее. Такое чувство, что мы снова в школе. Мне всегда казалось, что Дафна была единственной, кто мог прикрыть меня, когда я ночами пробиралась вниз по лестнице в комнату Ройала.

Мне двадцать пять лет, и они не могут мне указывать, с кем проводить время, но я не думаю, что они оценили бы то, как я крадусь в дом почти каждое утро. И независимо от моего возраста, они всегда могут завести старую песню «мой дом, мои правила», и я не смогу ничего с этим поделать.

— Деми, солнышко, почему бы тебе не засучить рукава и не начать чистить картошку? — спрашивает мама. — У меня там пакет с двумя килограммами. Овощечистка в верхнем ящике.

Я приступаю к работе, сердце бешено колотится у меня в ушах, когда я думаю о том, чтобы рассказать новости.

Я не останусь здесь на ужин в День Благодарения.

Это первый День Благодарения, который я проведу не в кругу семьи. И я не знаю, как они это воспримут, тем более, что Дафна впервые за несколько месяцев приехала домой из Парижа.

Кусая губу, я задерживаю дыхание и прочищаю горло.

— Я помогу тебе сегодня с готовкой, мам, но не останусь на ужин.

Дафна бросает неочищенное яблоко, смахивает прядь светлых волос с застывшего лица, а мама поворачивается в мою сторону.

— Поскольку Ройала здесь не ждут, я проведу День Благодарения в доме его матери, — тяжесть их взглядов мешает мне произнести еще хоть слово. Мне нужна реакция. Мне нужно знать, как они расстроены из-за меня.

— Его мать? — спрашивает мама. — Он общается с ней?

Ее любопытство и тот факт, что она не замяла упоминание о Ройале, вселяет в меня надежду. Он всегда был ее слабым местом.

— Они снова общаются, — я прочищаю горло. — Она была рядом с ним, когда никого не было.

Мама возвращается к пирогу, а Дафна поднимает гладкое, очищенное яблоко и нарезает его тонкими ломтиками.

— Я не оценила твой пассивно-агрессивный тон, Деметрия, — говорит мама.

— Я не это имела в виду. Я просто изложила причину, по которой они начали общаться, — я опускаю картофель под воду и начинаю чистить его, почти срезая тонкий слой кожи на указательном пальце. — В любом случае, я буду сегодня с ними.

Меня окружает гробовое молчание, и когда я оборачиваюсь, то вижу, что мама смотрит в сторону, задумавшись. Я не хочу расстраивать ее, но неправильно, что Ройал был намеренно исключен без попытки понять, каким он стал.

— Хорошо, — соглашается мама, отряхивает руки и направляется к печи, где охлаждаются несколько тыквенных пирогов. — Обязательно возьми пирог. Ты не можешь пойти в гости с пустыми руками.

Глава 39

Ройал

— Что ты здесь делаешь, Деми?

Любовь всей моей жизни стоит по другую сторону двери с пирогом в руке и нежной улыбкой на лице.

— Сюрприз, — улыбается она, пожимая плечами. — Я проведу День Благодарения с тобой. И твоей мамой.

Я отступаю в сторону, и Деми входит в мою квартиру и ставит пирог на кухонную стойку.

— Когда ты это решила? — я кладу руки ей на талию, притягивая в свои объятия.

— Прошлой ночью в машине по пути домой, — она медленно встает на носочки, чтобы встретить мой поцелуй.

Это убивает меня, но я знаю, что Деми не моя девушка. Мы не вместе. Она дает понять это совершенно ясно, когда я спрашиваю об этом.

Но она целует так, словно любит меня. Смотрит так, словно любит. И говорит, что любит меня.

Я могу отличить настоящую любовь от какой-то глупой формальности.

— Ты готова встретиться с Моной? — я ухмыляюсь. — Она — противоположность Блисс Роузвуд, чтобы ты знала. Она как твоя мать... но наоборот.

— Все в порядке, — говорит она. — Не все должны быть похожими на Блисс. Не все могут быть похожи на Блисс.

Я смотрю на Деми и ухмыляюсь, качая головой.

— Отлично. Дай мне надеть пальто. Пойдем, познакомлю тебя с Моной Локхарт.

***

Я не предупреждаю ее, пока мы едем туда. Я не говорю ей, что в доме Моны пахнет смертью, или что ей, вероятно, предстоит закончить приготовление почти всей еды, потому что Мона едва ли может пройти по комнате, не задыхаясь. Я не предупреждаю ее, что голос Моны сравним с чьим-то криком, или что иногда она решает не надевать вставные зубы, отчего ее губы складываются действительно странным способом. Я не предупреждаю, что Мона имеет тенденцию вводить людей в заблуждение своей откровенной честностью, и у нее нет понятия, что она делает это в половине случаев.

Я не предупреждаю Деми, потому что все это не имеет значения.