Рок

Проквуст решил на этом рыбалку закончить. Большего он и не желал, улов был почти такой же крупный, как вчера. Он сунул рыбу в бочонок с водой и пошел за глиной. Все должно быть под рукой, через час можно будет начать готовить ужин. Обедать Георг не стал, обошелся горстью лесных орехов. Покончив с домашними делами, он вышел на улицу и осмотрелся. Вот рядом с лесом стоят пеньки, там вчера ночью он топтал пылающие угли. Георг вздрогнул. Нет, туда он не пойдет. К озеру тоже не хочется, к тому же солнце жарило вовсю, надо было искать укромное место. Проквуст направился к лесу, к поваленному дереву, которое Георг видел сквозь стволы, когда Белоус вел его к своему жилищу. Там он и подумает над заданием Учителя.

ГЛАВА 12 в которой Харман встречается с Советником социальной безопасности.

Происшествие получилось из ряда вон: во-первых, Пауль Блендер, Генеральный Советник социальной безопасности Совета Федерации, сегодня утром неожиданно позвонил Харману домой, а во-вторых, попросил приехать к нему в Управление. Директор Социального института поначалу даже опешил от такой двойной наглости, ведь по формальному статусу Рональд Харман был выше по должности любого советника, пусть даже генерального! Но этот Советник был еще и начальником Управления социальной безопасности, того самого, для которого не было секретов в его Социальном институте, зато само оно полностью было закрыто даже для Хармана. Правда, Харман не помнил случая, чтобы Блендер открыто в чем-то ему противоречил, тот вообще чаще всего отмалчивался, даже во время самых горячих дискуссий в Верховной палате Совета Федерации. Но Управление источало скрытую угрозу Директору Социального института хотя бы только тем, что существовало. Оно было единственным рычагом власти, к которому Харман не был допущен!

Впрочем, одернул себя Харман, не единственным. Неслыханно, но он до сих пор не понимал принципов работы Верховной палаты, хотя уже много лет числился ее выборным членом. Всего в Верховную палату входили 13 человек, но официальные должности имели лишь семеро, в том числе и он сам, и Блендер. Все семеро и были выборными членами. У остальных был статус постоянных членов. Это были странные люди. Они не имели имен только номера от Первого до Шестого. И садились они так, чтобы их лица оставались в тени. Харман никогда не видел ни одного из них нигде, кроме заседаний палаты, да и то не всегда, а на заседания Совета Федерации они вообще не являлись. Чем они занимались, где работали и жили, как попали в Совет и в его Верховную палату, он не знал. А если не знал Директор Социального института, чиновник высшего ранга, то кто тогда знал?

Когда-то в далеком прошлом, когда Харман уже восемь лет как возглавлял Социальный институт, что автоматически давало право членства в Совете Федерации, пределом его карьерных притязаний было попасть в Верховную палату Совета. Да, тогда он был еще горяч и романтичен, хотя уже и не юн. Как он тогда волновался в предвкушении этого ослепительного мига! Его счастливое ожидание продолжалась недолго, до тех пор, пока он не узнал, что его статус не высший. Эти шестеро уже были в палате, когда он туда только попал, были они и сейчас, будут и после него. Ему казалось, что эти шестеро загадочных людей будут парить над властью и законом всегда, даже тогда, когда он уже умрет от старости и его тело рассыплется в прах и пыль. Десятилетия службы старили его, но эти шестеро были словно законсервированы! Черт бы их побрал! Харман терпеть не мог загадок, особенно неразрешимых, они вносили в его социальные схемы неопределенность, но больше всего хлестали его по самолюбию. Поэтому он не любил Блендера, так как предполагал, что тот знает тайну загадочной шестерки, а это вызывало непреодолимое чувство ревности.

Председателя Совета Федерации, престарелого заносчивого коротышку Йоргена Кайзера, Харман в расчет не брал. Подумать только, он всерьез считает, что является верховным владыкой Новой Цивилизации! Вот ведь осел! Видимость власти, внешнее почитание совсем ослепили свиные глазки Йоргена, за последние годы он окончательно превратился в марионетку. Только кто этими ниточками дергает? Если не считать Блендера, полномочия которого до конца не были известны, Директор Социального института был на Ирии самым властным чиновником, но не самым независимым. А вот Блендер, по его мнению, был слишком независим.