Рок над Россией. Беседы Сергея Рязанова с персонами национальной рок-культуры

– Сначала они нас воспитали, а потом оказалось, что не так, как надо. А винят в этом почему-то нас.

– То есть с себя ты снимаешь ответственность?

– Ответственность за что? Старшая из двух моих ответственностей уже бегает вовсю и говорить учится. Посмотрим, что скажут мои сыновья обо мне, когда вырастут.

Провал власти

– В вашей совместной с «Ляписом Трубецким» песне есть слова: «Социальная защищённость, пенсионный фонд – я ложил на вас свой огромный железобетонный болт». Это, прости, о чём?

– О себе. На постоянные письма Пенсионного фонда о том, что я денег недоплатил, я отвечаю согласием и доплачиваю. Хотя сильно сомневаюсь в этой финансовой пирамиде. В российских условиях на пенсии рассчитывать особо не приходится. Получается так, что забота о социально незащищённых – обязанность родных и благотворителей. Этим я и занимаюсь, как могу.

– Другая ваша песня с «Ляписом» – «Капитал». Ты тяготеешь к «новым левым»? Мол, хватит кормить Уолл-стрит?

– Я считаю, главный сатанист мира – финансисты. Жонглируя какими-то дробями, они наживают огромные состояния. Из существующих моделей экономического поведения наименее страшной мне кажется протестантская накопительная этика: во главе угла труд, задача – обеспечить семью, а не получить астрономическое количество бабла. Избавить общество от денег-заманчивая идея, но понятно, что на современном этапе развития это утопия.

– Что скажешь о социалке с позиции отца?

– Если бы не было средств на частного доктора, то было бы туго. Вызвать ребёнку врача из поликлиники часто не удаётся. Причём врачей можно понять. На весь район – один доктор по грудничкам. Он нарасхват. Скажем, в двенадцать часов дня у ребёнка температура, а врач уже с утра ходит по вызовам, и твоего малыша нет в планах даже на завтра.

– Ты родом из Белгорода. Как там, в провинции?

– Белгород чувствует себя далеко не хуже всех. Достаточно чистый, опрятно выглядит. Шпана есть, но это не самый «гопнический» город. Есть города, где культ криминала вообще запредельный, – Ростов, например. «Ростов-папа» – не пустые слова. А Белгород – так называемый красный город, то бишь «ментовской». И дело не только в том, что подбрасывают наркотики, – там вообще всё сосредоточено в руках полиции, и это печально сказывается на административной системе.

– А уровень жизни?

– В «Гимне понаехавших провинциалов» я говорю: «Сейчас работал бы в офисе тысяч за двенадцать – для музыканта перспектива просто…» Это очень хорошая зарплата для Белгорода, и такую работу могут получить только квалифицированные специалисты. Цены ниже московских, но не сильно. В московском супермаркете какой-нибудь творожок стоит 30 рублей, а там – 24.

– Претензии предъявляются в основном к федеральной власти. Какая у тебя главная претензия?

– Главная претензия – не к коррупции. Не Путин её придумал. Так живёт общество. «Взятки, откаты, отмывание бабок. Черти рогатые жмут друг другу на встречах копыта и лапы». Так было и ещё какое-то время будет. Конкретно во власти меня больше всего раздражает другое. Фальсификация думских выборов 2011 года показала: нельзя столь открыто демонстрировать, что держишь людей за идиотов. Нельзя делать такую хорошую мину при такой плохой игре. Это уже безоговорочный провал. Власть сегодня – не столько она сама, сколько медийное представление о ней. Так вот, в медийном представлении это непоправимая ошибка. Мы не такие дебилы, как им бы хотелось.

Запретные плоды

– У тебя много антигероиновых песен.

– Опыт московской студенческой общаги. Но, к счастью, не мой личный.

– В Китае барыг прилюдно расстреливают. А в Швейцарии выдают героин по рецепту, чтобы не было преступности.

– Я не думаю, что российские налогоплательщики будут счастливы спонсировать программу типа швейцарской. В бюджете есть дыры посерьёзнее.

– Твои коллеги не то чтобы пропагандируют, но популяризируют наркотики в своём творчестве. В некоторых городах им запрещают концерты.