Рок над Россией. Беседы Сергея Рязанова с персонами национальной рок-культуры

– Я неслучайно предпочёл технический факультет. Гуманитарное образование является образованием только тогда, когда оно фундаментальное. Например, если включает серьёзное изучение языков и их структур. Здесь гуманитарное образование начинает сливаться с техническим: структуральная лингвистика пересекается с математикой, с моделированием. А вот чистая «гуманитария», скажем, актёрская, – это скорее воспитание, чем образование. Навыки поведения. Знаниями это назвать очень трудно. Думаю, в качестве гимнастики ума техническое образование лучше. Человечество знает массу примеров, когда люди с техническим образованием оставили след в истории как музыканты, поэты. И нет ни одного обратного примера – чтобы филолог совершил открытие в технической или естественно-научной области.

– Но и техническое образование вы сочли в итоге для себя необязательным?

– В той деятельности, которой я занимаюсь, полученных знаний мне хватает. Если бы я хотел быть учёным, то, конечно, доучился бы на мехмате до конца. Что важно, так это привычка учиться, осваивать новое. Перестав посещать лекции в МГУ, я начал изучать нужные мне вещи самостоятельно – в частности, теорию музыки. Диплом не может быть самоцелью, особенно в наших условиях, когда его можно купить. Целью являются даже не столько знания, сколько умение мыслить, выстраивать логические цепочки.

Кстати, в этом смысле современная школа катастрофически отличается от той, которая была ещё совсем недавно. Система ЕГЭ предлагает выбирать правильный из предлагаемых вариантов, то есть направлена исключительно на запоминание. Я считаю, это отупляет, так как заставляет ребёнка зубрить. Это тоже тренинг для мозга, но его цель – запихать в голову ученика побольше всего, как в мешок. И никого не волнует, какую форму этот «мешок» приобретёт. А классическое образование наполняло «мешок» обдуманно, чтобы он сохранял форму нормальной человеческой головы.

– Для чего эта реформа школы? Чтобы людьми было проще управлять?

– Вряд ли. В такую конспирологию я не верю – власть туповата для неё. Посмотрите, как власть управляет экономикой, наукой. Трудно предположить, что эти горе-управленцы настолько иезуитски мудры, чтобы смотреть далеко вперёд и программировать тех, кто выйдет в жизнь через десять лет. Думаю, власти не видят дальше собственного носа и послезавтрашнего дня. И всё то, чего хотят, они хотят поскорее.

В чём сила, в том слабость

– Означает ли умственный труд принадлежность к интеллигенции?

– На Западе – да, а у нас в это слово вкладывается особый смысл, так что одного только умственного труда мало. Подразумевается некая трепетность души, небезразличие к происходящему. Хотя и этого мало. Те, кто бьётся за политическое православие и за величие русской нации, тоже неравнодушны. Но их я бы не стал причислять к интеллигенции. Потому что интеллигенции должно быть присуще чувство стыда, склонность к рефлексии. А вообще, вряд ли я способен дать определение тому понятию, которое не могут сформулировать на протяжении сотен лет.

– Но себя-то вы причисляете к этому слою?

– Мне бы хотелось так считать, но это то же самое, что назвать себя поэтом.

– А недостатки у данного слоя есть?

– Гигантские. Такие люди не могут договориться друг с другом, найти единый вектор поведения. Это мы сейчас и наблюдаем: интеллигенция не в состоянии создать общее политическое движение. Именно по той причине, что интеллигенту свойственны чудовищные сомнения, колебания. Без этого он перестанет быть интеллигентом. Он не хочет знать ответы на вопросы – он хочет их задавать.

– Чувство снобизма по отношению к широким массам у вас возникает?

– Очень редко. С удовольствием общаюсь с разной публикой. Снобизм вспыхивает во мне, например, когда я вижу по телевизору картину массового восторга и ура-патриотизма: гигантских толп, ликующих по поводу избрания Путина. Тем более если они делают это за деньги. За гроши выставлять себя идиотом… Для этого надо быть ну очень просто устроенным организмом. И к тому же не все ликовали за деньги. Многим нравится, что есть сильная власть и что она станет ещё сильнее. Но из-за всё той же своей рефлексии и душевных метаний я не возьмусь утверждать, что они не правы. Поскольку не могу им сказать – мол, голосуйте не за Путина, а за Прохорова. Я не уверен, что с Прохоровым было бы лучше.

– Но вы выступили на митинге – на проспекте Сахарова.