Рок-поп-гид в эпоху ковид

Тем не менее, феномен «киномании» продолжает оставаться весьма притягательным для отечественного (и, иногда, иностранного) исследователя. Не в силах удержать публицистический «зуд», попробую и я внести свою лепту в данный вопрос, держа в уме образ одетого в черное, подвижного и неулыбчивого корейца, волею судеб ставшего в середине/конце 1980-х годов одним из выразительнейших «голосов поколений».

Начнём с краткого исторического экскурса, ибо сегодня группа «Кино» и личность Цоя подверглись канонизации, став непререкаемыми фигурами первой волны смурного питерского русского рока. От которого (за редкими исключениями, лишь подтверждающими правило, вроде «Зоопарка», «Авиа», «Джунглей» или курехинской «Поп-Механики») веет непрекращающимися астральными сквозняками сырых невских болот, их жестоких духов и лютой достоевщиной, помноженной на декаданс.

А начинался означенный движ на питерских мрачных окраинах и прокуренных коммунальных кухнях, где под гитарные акустические аккорды и подпольные музыкальные сейшна зрел феномен будущего «Кино». Дебютник формации под не слишком изобретательным названием «45» был записан в 1982 году. В записи приняли участие Виктор Цой, Алексей Рыбин и приглашенные музыканты Аквариума. Запись проходила под чутким продюсерским руководством Бориса Гребенщикова на студии Андрея Тропилло.

Несмотря на последующие нервные отзывы самих музыкантов об альбоме, как о «сыром» и «бардовском», он оказался украшен целым созвездием обаятельных в своей непосредственности песен, которые отлично ложились на дребезжащие аккорды вездесущих акустических гитар. Можно вспомнить наполненную тонкими бытовыми наблюдениями «Время Есть, А Денег Нет», донельзя романтичную «Восьмиклассницу», абсурдистскую, сделанную в поэтической стилистике В.Хлебникова и А.Крученых «Алюминиевые Огурцы», маршеобразную «Мои Друзья», психоделические «Электричку» и «Бездельника» и так далее.

Последующие «46» (1983), «Начальник Камчатки» (1984), «Это не любовь» (1985), «Ночь» (1986), «Акустический Концерт» (1987) продолжали процесс закрепления состава, написания запоминающихся песен, аккумуляции творческой энергии, поисков искомой стилистики и героического образа группы, который сложился к бьющим наотмашь пластинкам «Группа Крови» (1988), «Звезде По Имени Солнце» (1989), непререкаемому «Последнему Герою» (1989) и посмертному «Чёрному Альбому» (1990).

Как мы отметили выше, состав, образ и стилистика группы претерпевали изменения по мере их взросления и признания в рок-музыкальном мире. Если поначалу в составе группы был лишь тандем Цой-Рыбин, то впоследствии к созданию искомого звука «Кино» приложили руку С. Курёхин, Б. Гребенщиков, А. Титов и многие другие музыканты.

Стилистические влияния приходились в основном на пост-панк и его готическую разновидность новой волны (отчасти, Darkwave) с намеренно низкими басами и электронными примочками в лице: Joy Division, Bauhaus, Television, The Police, The Cure, Talking Heads, New Order и других адептов жанра. Сценический грим и костюмы музыкантов (до обретения своего фирменного «лица») были также похожи на макияж и одежды их зарубежных коллег.

Судя по всему, Цоя такая похожесть нисколько не смущала, скорее, наоборот. Музыканты «Кино» всегда стремились к тому, чтобы быть максимально модными и энергичными, словно будучи «на острие» безупречной лаун-теннисной подачи или стремительного удара в стиле кунг-фу их киношного кумира Брюса Ли. Как будто оправдывая свое «кинематографичное» название, музыканты пришли в итоге к чёрному, ставшему их фирменным цветом и минималистичному, весьма сдержанному поведению на сцене, из которого «фонтаном» хлестала безумная энергетика вокалиста, подкреплённая слаженной игрой остальных членов группы!

По поводу возможного дальнейшего развития «Кино», их выходу на большие стадионы и обретению бешеной популярности среди народа, есть разные мнения. Кто-то (как Александр В. Волков в журнале «Pinoller») говорит о том, что Цой (цитата): «Общался с бизнесом с удовольствием, без ужимок и смен вероисповеданий, без громогласного оглашения прожектов по переустройству вселенной в стиле концептуально непримиримого Джона Леннона. Угадал он здесь только одно: последствия смены обстановки очень своевременно катапультировали его творчество в вечность. Далее могло последовать лишь медленное тление: вряд ли можно сомневаться, что последнему герою было бы комфортно в наше время. Скорее всего, он просто не успел сделать всё как все…».