Рок-священник

«Здание горит!» - закричал он в ужасе. Мы побежали к «Гостинице Самарянина» и увидели, как из окон

валит дым. Потом мы обнаружили, что пожар был только в одном месте - в нашей комнате. Возможно, из-

за сварщика в комнате наверху случайно искры попали через потолок в нашу комнату, и начался пожар.

Искры упали на одежду Джоди, и она вся сгорела, включая очень красивую ночную рубашку, которую ей

подарили на свадьбу. Пока я думал, как я могу ее утешить, она удивила меня своей реакцией.

«Не велика потеря, - сказала она мягко, - все будет хорошо. Сгорела всего лишь одежда». В этот момент я

понял, что женился на Клаудии Шиффер и Матери Терезе в одном лице.

Вскоре мы переехали недалеко в район Зидик (Zeedyke). В то время он был известен на всю Голландию как

наиболее опасное место для проживания. Он находился на краю района Красных фонарей и был домом для

большинства наркодилеров Амстердама.

В Амстердаме большая нехватка жилья. Найти место для жительства очень сложно. Мы нашли только одну

комнату, где мы можно жить. Раньше она принадлежала проститутке. Там была гигантская кровать и

зеркала повсюду. Чтобы войти в нашу комнату, нужно было пройти четыре двери. Прежде чем зайти в

здание, часто нам приходилось ждать, пока кто-то перестанет блевать или мочиться у нашей двери.

Возле нашей комнаты была ванная. Однажды вечером, приняв душ, я услышал крики Джоди. Я только что

намылил голову, поэтому мое лицо было все в шампуне. Я подумал, что, возможно, кто-то ворвался в

комнату, поэтому я тут же открыл дверь и вбежал в комнату абсолютно голый, с мылом на лице.

Оказалось, что Джоди открыла двери в шкаф и обнаружила мышь, спокойно сидящую на ее ночной

рубашке. Не то что бы раньше она не видела мышей. Комната просто кишела ими. Обычно Джоди стучала в

дверь и говорила: «Мыши, я вхожу», - и они разбегались и прятались.

Однако эта мышь была последней каплей, и к тому же Джоди была уже на первом месяце беременности

нашим первенцем.

Ее страдания увеличивал индонезийский ресторан, находящийся под нами. Ее тошнило от запахов,

доносящихся оттуда.

Я знал, что нам нужно найти лучшее место для жизни. Мне было известно, что это будет сложно -

приходилось ждать пять-десять лет, чтобы подыскать хотя бы приличную квартиру в этом районе - и

поэтому за следующий год-два мы переезжали десять раз, прежде чем нашли постоянное место для

жительства. Часто мы оставались в каком-то доме на несколько недель, пока хозяева были в отъезде.

Как-то раз, когда уже после рождения нашего сына Аарона нам было негде жить, я сложил все наше

имущество в фургон марки Фольксваген. Мне никогда не забыть того отчаяния, когда моя жена, наш

новорожденный малыш и все наше имущество находились в развалюхе-фургоне. Ведя машину в

оцепенении, я остановил ее на красный свет. Дождь, стучавший по крыше, стекал на нас через открытое

окно. К счастью, Джоди успела переложить малыша, прежде чем он промок.

Ни разу на протяжении этого сложного времени Джоди не предложила вернуться в Америку. Наконец мы

смогли найти постоянное место жительства во внутреннем городе: маленькую трехкомнатную квартиру в

районе Красных фонарей, вниз по улице от бара, где продавался гашиш. Мы переехали туда в 1980 году и

прожили в ней 13 лет до того, как переехать в Новую Зеландию.

Пол Филлер был одним из лидеров фермы, которая сейчас называется Гайдбик. Он хотел создать

театральную труппу для проповеди Евангелия. Пьеса, которую он хотел использовать, называлась

«Кукольник и сын» - музыкальная притча о сотворении мира, падении человека и спасении через Иисуса. В

пьесе действие было смешано с танцами. Пятидесятиминутная постановка была пантомимой с небольшим

повествованием, но, несмотря на это, послание становилось ясным уже через несколько минут.

Я считал, что это была хорошая идея, но был рад, что, как я думал, Бог не призывал меня к такому роду

вещей.

Я хотел проповедовать и петь на мосту в районе Красных фонарей с пятью женщинами и одним тихим

парнем, и был рад, что Бог не хотел, чтоб я участвовал в этих танцах. Поэтому, когда Пол искал волонтеров

для труппы, я знал что это не для меня.

Джоди получила роль, но мы оба знали, что это временно. К сожалению, они не набрали достаточное

количество людей, поэтому они попросили меня сыграть одну из ролей, пока они не найдут кого-то еще. Я

почувствовал то же, что и на мосту.

«Хорошо, Господь, - наконец произнес я. - Если Ты хочешь, чтоб я танцевал для Тебя, я буду».

Я не только стал временно играть недостающую роль, но, в конце концов, стал лидером театральной труппы

и руководил ею на протяжении двух лет. Мы ездили по всей Европе и Америке, тысячи людей нашли Иисуса

через «Кукольника и сына».

В апреле 1981 года мы показывали нашу пьесу на площади Святой Синтагмы в Афинах, Греция.

Евангельское послание собралось посмотреть около 4000 людей, и нам было известно, что мы находились в

стране, которая стала первым христианским представительством в Европе 1900 лет назад.

После окончания представления я почувствовал, что должен проповедовать. Я знал об опасности - здесь