Рок в Союзе: 60-е, 70-е, 80-е...

Наши официальные организации никогда не делали ничего в плане экспорта советского рока. Более того, они препятствовали, вопреки всякой логике и даже коммерческой выгоде, инициативам, исходившим с Запада. Весной 1985 года, например, в Москву приехали представители лондонского "Кэпитал рэдио", жаждавшие заполучить два советских рок-ансамбля на свой ежегодный фестиваль в Лондоне. Англичане слышали о двух группах — "Машине времени" и "Арсенале" и попросили Госконцерт познакомить их с ними. Ответом было: "Машина времени" давно распалась, а "Арсенал" — вне досягаемости, в турне по Монголии. Взамен им предложили несколько допотопных ВИА, безнадежных даже для нашей аудитории. В действительности, "Машина" никогда не распадалась, а "Арсенал" был даже не в Киеве или Новосибирске, а именно в Москве… Мне пришлось взять на себя функции гида; рассуждая реалистически, я порекомендовал "Автограф" и "Рок-ателье" — две вполне признанные группы с некоторым международным опытом. Но даже их "оформление за границу" в конце концов погрязло в бюрократической волоките. Позже "Автограф" сыграл две песни в московской телестудии, и этим был ограничен наш вклад в знаменитый концерт для Эфиопии…

Вся эта конспирация и "заговор молчания", устроенные официальными инстанциями, только подогревали любопытство западных журналистов. "Запретный плод" советского рока привлекал все большее внимание. В 1985–1986 годах во Франции, США, Англии и других странах вышло множество публикаций на эту тему и было снято несколько телефильмов. Самыми заметными из них были французский "Рок вокруг Кремля" и эпизод о Сергее Курехине в сериале Би-Би-Си "Товарищи". Статьи и видеосюжеты были самыми разными, претендующими на объективный анализ и сенсационно-спекулятивны-ми, ироничными и сочувствующими, достоверными и высосанными из пальца.

Почти во всех случаях информация была довольно однобокой. Повсюду фигурировали одни и те же персонажи, и картина получилась странной. Скажем, обаятельный юный тусовщик по кличке Африка занимал больше места, чем все московские любительские группы, вместе взятые. Стас Намин, Борис Гребенщиков и даже Алла Пугачева оказывались отцами-основателями советского рока, "Поп. механика" — духовным молодежным движением, интегрирующим весь ленинградский рок во главе с гуру Курехиным… Я далек от злорадства в отношении западных коллег и их смешных интерпретаций нашей рок-сцены. Все эти удивительные открытия объясняются просто: в статьи и фильмы попадали те, кто этого очень хотел и имел нужные контакты. Другие, заслужившие паблисити в не меньшей степени, но не стремящиеся к нему — в их числе "Зоопарк", "Телевизор", "Машина времени", "Звуки Му", — оставались в тени.

В 1986 году занавес начал приподниматься. "Группа Стаса Намина" поехала в США и Японию, "Автограф" — на MIDEM в Канны и вместе с "Диалогом" — в Лондон… Отклик в местной прессе был в целом доброжелательным, однако вопрос о реальной конкурентоспособности наших групп на мировой сцене оставался открытым: настоящих коммерческих туров пока не было, все визиты "мира и дружбы" имели, скорее, контактный характер.

Легко догадаться, что свежие ветры не могли не сдуть пыли и с фирмы "Мелодия". Наконец увидели свет первые альбомы "Автографа" (на седьмом году существования группы), "Аквариума" (на пятнадцатом году) и "Машины времени" (на девятнадцатом). С переходом на самофинансирование "Мелодия" уже не могла чувствовать себя в безопасности, выпуская десятки миллионов непродающихся пластинок, от Брежнева до Хренникова. Теперь нужно было не только производить, но и реализовывать продукцию, и рок стал в этом смысле подлинным спасением для тонущей фирмы. Тем более когда выяснилось, что "подпольные" продюсеры (в частности, А. Тропилло) готовы практически задаром предоставить ей накопленные за годы знаменитые записи.