Рок в Союзе: 60-е, 70-е, 80-е...

К счастью, все старые знакомые не только выжили, но и остались вместе. Жанна Агузарова вернулась из тайги еще летом, поступила в музыкальное училище и продолжала теперь петь с "Браво". Их образ нисколько не изменился, хотя обаяние новизны немного поблекло. Зато за спиной была правдивая легенда. Их новый хит начинался со слов: "Облейте мое сердце серной кислотой…" Жанна продолжала перетряхивать гардеробы всех своих знакомых в поисках костюмов для сцены: у меня нашлись детский карнавальный фрак с золотым орнаментом и старомодные лыжные брюки.

"Центр" сыграл последний концерт с прекрасным "гаражным" гитаристом Валерой Саркисяном. Василий Шумов выпроводил его из группы со словами: "К сожалению, ты стал слишком хорошо играть…" Их новую песню "Признаки жизни" я бы выбрал в качестве символа фестиваля и всей ситуации. Длинное тягостное повествование о тупом быте, нелепых мечтах и неврозах неожиданно перерастает в очень короткий, но страстный финал:

"Нервы как-то привыкли
К снотворному порошку.
Но даже в клетке
Пантера готова к прыжку.
Ис-че-зает Венера!..
Появляются птицы!
Признаки жизни!!
Да! Да!"

"Звуки Му" были вне конкуренции. Они стали лучше играть и не так злоупотреблять алкогольной тематикой. Это было одно из немногих выступлений, где они спели свою самую сильную и суггестивную песню — "Консервный нож": о парне, которого не стало и от которого не осталось ничего, кроме имени "КОЛЯ", вырезанного на кухонном столе. Любимцем публики был "Серый голубь":

"Я грязен, я тощ, моя шея тонка.
Свернуть эту шею не дрогнет рука
у тебя-а-а…
Я самый плохой, я хуже тебя,
Я самый ненужный, я гадость,
я дрянь —
ЗАТО Я УМЕЮ ЛЕТАТЬ!!!" —

в этом патетическом месте Петр Мамонов делал неповторимые и неописуемые движения — что-то среднее между имитацией полета птицы и болтанием висельника в петле, — и зал просто рыдал от восторга. Все эти антисоциальные уроды и таланты подполья со стоящими волосами и серьгами в ушах чувствовали себя "серыми голубями" — грязными, уязвимыми, но гораздо более "высокими", чем благополучные и холеные молодые люди…

На фестивале выступило и несколько новых групп, создавших себе некоторую репутацию летом и осенью. "Бригада С" по коммерческому потенциалу уступала только "Браво": четко сыгранная "новая волна" и буги с развязным и агрессивным шоуменом Игорем Сукачевым, чей "хамский" образ почеркивался натурально бандитской физиономией.

Они выступали последними и закончили фестиваль, распевая хором со всем залом навязчивый припев:

"Моя маленькая бэби, побудь со мной!
Моя маленькая бэби, я твой плейбой!"

Глупо, но весело.

Группа "Николай Коперник" обнаружила редкое сочетание безупречно грамотного "музыкантства" и свежих идей. Я давно с прискорбием отметил, что если у нас какой-нибудь рок-любитель начинает по-настоящему хорошо играть, то он или уходит в профессиональный поп, или начинает практиковать джаз-рок… "Коперник" состоял из хорошо образованных молодых музыкантов (кажется, там был даже кто-то из консерватории), которые играли модерн-фанк[79] и мистические "волновые" пасторали.

Игорь Сукачев ("Бригада С")

Фото Г. Молитвина

Достоин упоминания и "Ночной проспект": гитарист-вокалист и клавишник, выступающие под ритм-фонограммы. Их концепция близка к "Крафтверк": оба молодых человека — преуспевающие молодые ученые, и на сцене они представляют несколько "дегуманизированных" интеллектуалов. Из песни "Мой день":

"Ночной проспект"

"Словно улей, кипит институт,
Проходная работает четко.
Молодые сотрудники рядом идут,
Кабинеты ждут только.
Слышен шелест бумаг
И щелчки репродуктора.
Объясняет по радио диктор.
"Работаем быстро и слаженно", —
Говорит мой коллега Виктор…"

В устах любой другой группы (может быть, за исключением "Центра") такой текст прозвучал бы как издевка, но "Проспект" делает это столь, серьезно и внушительно, что остается только гадать: насколько они хитры? На некоторые песни дуэт приглашает вокалистку — аскетичную блондинку Наташу, и именно она несет ответственность за величайший хит "Ночного проспекта":

Юрий Орлов ("Николай Коперник")