Рок в Союзе: 60-е, 70-е, 80-е...

"…А те, кто слаб, живут
из запоя в запой,
Кричат: "Нам не дали петь!"
Кричат: "Попробуй тут спой!"
А мы идем, мы сильны и бодры,
Замерзшие пальцы ломают спички,
От которых зажгутся костры".

Может быть, эти рок-марши были слишком безапелляционны и плакатны, но они точно соответствовали всеобщему состоянию ожидания, обновления, "праздника на нашей улице". Никогда я не видел в Ленинграде столько улыбок: типичный образ рокера — сумрачная отстраненность — был больше не адекватен действительности.

Настоящим шоком даже для этого фестиваля и событием в истории всего нашего рока стало выступление "Телевизора". Группа изменила состав и играла теперь синкопированный электронный фанк — идеальный фон для нервных выпадов Михаила Борзыкина.

"АВИА": шансонье-особист Марат, идеолог Гусев

Он выбрал самую опасную дорогу: беспощадный критический анализ действительности.

"Каскадеры на панели играют в Запад,
Им можно пошуметь —
не все же плакать…
А только там за колонной
все тот же дядя
В сером костюме с бетонным взглядом.
…Мертвая среда, живые организмы
И тусовка как высшая форма жизни.
Авангард на коленях, скупые меценаты,
И снова унижение как зарплата.

"Аукцион"

А мы идем, мы идем —
И все это похоже на ходьбу на месте".

Это "а мы идем" перекликалось с песней Цоя. В первом случае, правда, фраза звучала как пламенный призыв, во втором — как сердитый вопрос. Однако здесь не было большого противоречия. Это были две стороны одной медали, две черты одного явления — того, что началось настоящее движение. Новый общественный климат, импульс обновления придали музыкантам силы и чувство моральной ответственности. Те, кому было что сказать, не боялись теперь говорить откровенно. Рокеры были одними из первых, кто это сделал, не дожидаясь указаний и прямых разрешений. Песни Борзыкина, особенно одна, испугали многих чиновников — "это уж слишком…". Ему приходилось отстаивать свое право на бескомпромиссность — и тогда он просто доставал из своего бумажника вырезки из речей М. С. Горбачева. "Там были его высказывания об инициативе масс, критике и самокритике, гласности и так далее… Но чиновники реагировали насмешливо — мало ли что там лидер говорит… Я чувствовал себя идиотом, который всем старается доказать, что дважды два — четыре…". Песня, потрясшая фестиваль и заставившая говорить о "Телевизоре" как о самой острой и значительной группе в Ленинграде, называется "Выйти из-под контроля".

"За нами следят, начиная с детсада,
Добрые тети, добрые дяди.
По больным местам, в упор не глядя,
Нас бьют, как домашний скот.
Мы растем послушным стадом,
Поем, что надо, живем, как надо.
Снизу вверх затравленным взглядом
Смотрим на тех, кто бьет.
Выйти из-под контроля,
Выйти из-под контроля.
И петь о том, что видишь,
А не то, что позволят —
Мы имеем право на стон.
Скажите нам — кому это надо?
Кто мы такие? Кто провокатор
Наших недобрых снов?..
Выйти из-под контроля…".

На этом фоне недавние "властители дум" выглядели как пророки вчерашнего дня. "Аквариум" исповедовал ностальгический фолк-рок и созерцательную "духовность" ("Любовь — это все, что мы есть"), "Зоопарк" выступил с вокальным трио, продемонстрировав обычную смесь мягкой (теперь она уже казалась такой) сатиры и классного ритм-энд-блюза. "Странные игры" распались на две половины: "Игры" (братья Соллогуб с новым отличным гитаристом) играли интенсивный и довольно мелодичный постпанк, а "АВИА" (клавишник, саксофонист и перкуссионист) показали уникальный синтез поп-китча, киномузыки, рока и музыкальной клоунады. Обе группы были хороши. Из новых понравились панковые "Объект насмешек" и шоу "Аукциона", где гротескный лидер по кличке Слюнь разматывал на сцене рулоны туалетной бумаги с криками: "Деньги — это бумага!" Надежды москвичей, что они оставили рок-Ленинград позади, не оправдались. Согласен, что лучшие столичные группы — "Звуки Му", "Коперник", "Центр" — звучали более оригинально и "по-русски", но их было немного… (Что подтвердил летний фестиваль "Рок-лаборатории"). Кстати, "Браво" тем временем уже перешли в профессионалы.

"Объект насмешек"

М. Борзыкин: "Мы имеем право на стон…"