Рок-звезда

Она закатила глаза, а я, рассмеявшись, толкнула ее локтем в бок. Она пыталась сохранить суровость, но я видела, что сквозь ее суровую гримасу вот-вот прорвется улыбка. Джульет ловила кайф чуть ли не в первый раз с тех пор, как залетела.

Я обернулась на Ганса, готовая заняться с ним сексом глазами, но выражение его лица словно окунуло мое либидо в ледяную воду. Сжав челюсти, прищурив глаза, словно щелочки, он смотрел совсем не на меня. Он смотрел на кого-то позади меня.

Просто пялился.

Обернувшись, я увидела причину его внезапной ярости – того придурка с выбритыми висками, который хватал меня. Я-то про него и думать забыла. Я достаточно побывала на разных концертах и в клубах, чтобы понимать, чего можно ожидать. Парни лапают девчонок, хотят они того или нет. Подходят сзади и прижимаются своим вялым стояком к твоей заднице. Хватают за руку и орут в ухо пивным перегаром. Прутся за тобой в туалет и зажимают в углу, как только ты оторвешься от подружек. Так уж заведено.

Едва закончилась песня, Ганс отключил свой бас и сошел со сцены, хотя Трип объявил, что они сыграют еще один джем. Очевидно, это был хит, потому что, едва он произнес: «Вознесение», толпа очумела. Ганс вернулся как раз вовремя, чтобы выдать на своем басу низкое, грозное рычание, к которому остальные музыканты присоединились своими лязгающими индустриальными звуками. Я была в восторге. Я просто обожала все это. Это было тяжелее, чем то, что я обычно слушала, но все равно прекрасно и одновременно очень захватывающе. Я была так увлечена, что даже не заметила, как вышибала в форме схватил Бритые виски за плечо и вывел его. Я увидела это, только когда они уже выходили через пожарный выход справа от сцены.

Я тут же повернулась к Гансу, который снова смотрел на меня. На его губах играла тень улыбки. А потом он мне подмигнул.

У меня в животе зародилось потрескивающее тепло, которое быстро разбежалось по всему телу, как лесной пожар.

Ганс не использовал свои кулаки, ботинки или бейсбольную биту, как сделал бы Рыцарь. И уж точно он не стал бы выхватывать пистолет, как Харли. Но Ганс защитил меня. По-своему.

И это нравилось мне гораздо больше.

После концерта мы с Джульет сидели на ржавой пожарной лестнице позади здания, курили и смотрели, как группа грузит аппаратуру в багажник фургона отца Бейкера. Бейкер – невысокий гитарист «Фантомной», который все время прятался за копной светлых волос, как у Курта Кобейна – был самым милым и, возможно, самым главным членом группы. Он водил фургон. Он договаривался про концерты. Он играл на гитаре. И, что самое главное, он был единственным, кому уже было достаточно лет, чтобы покупать пиво.

Когда все было погружено, Бейкер вытащил с пассажирского сиденья бело-синий пластиковый дорожный холодильник и открыл крышку.

– «High Life»? – сморщился Трип, заглянув внутрь. – Сукин сын, ты же знаешь, что я не пью долбаный «High Life» от Miller. А где «Korbel»?

Кроме меня, никто не рассмеялся.

Трип кивнул мне.

– Вот Биби понимает, о чем я. Мы с ней все из себя разборчивые. Где мое пойло, братан?

Бейкер, приглядевшись сквозь щелку в занавесе своих волос, выловил банку из ледяной воды.

– Оно все на дне, засранец, – пробубнил он. – Давай, лови.

Я решила, что Бейкер мне нравится.

Он понравился мне еще больше, когда протянул банку Джульет.

Ганс, подошедший следующим, выловил пару банок для нас. Когда он подходил к нам с Джульет, я вдруг запаниковала. Я была в абсолютном раздрае. Я не знала, что ему сказать. Как себя вести. Что говорить. Я обнималась с этим парнем все выходные. Я позволила ему публично лапать меня и буквально целовать в жопу. Но какие у нас отношения? Мы друзья? Даже если мы были больше, чем друзья, не должна ли я притвориться, что это не так, потому что у него есть девушка? Хотя Трип, кажется, полностью положил на нее, когда велел Гансу засунуть голову мне под юбку. Может, Трип ее просто не любит? Эта мысль вселила в меня надежду.

– Эй, – сказал Ганс, робко улыбаясь мне.

– Э-э-э-эй, – ответила я с дурацким напевом в голосе, о чем тут же пожалела. – Одна из них мне? – кивнула я на банку в его левой руке.

– Ага, – блеснул глазами Ганс. И спрятал за спину банку, на которую я смотрела. – Но ты должна будешь сама взять ее.

«Ладно. Определенно, мы больше чем друзья».

Как только я встала, Ганс вытянул вбок правую руку, приглашая меня в свои объятия. Мою кровеносную систему тут же переполнило дофамином, так же как у собаки, истекающей слюной при виде пищи. Прошло ровно шесть дней с тех пор, как Ганс кормил мою потребность в ласке, и я умирала от голода.

Будучи не в состоянии больше сдерживаться, изображая крутую, я обхватила талию Ганса обеими руками и прижалась щекой к его груди. Я даже вдохнула запах, идущий от его теплой кожи. Ганс пах рок-н-роллом.

Едва он успел прижать меня к себе и опустить подбородок мне на макушку, позади нас раздался звук, который трудно было с чем-нибудь спутать. Полный холодильник льда опрокинули на асфальт.