Рокфеллеры

Одним из видов деятельности, которой занималась Шэрон Рокфеллер, было развитие традиционных ремёсел в Аппалачах, например, изготовления стёганых одеял. В это время её тётя Элизабет Стронг-Куэвас творила в стиле авангард: с 1980 года она стала делать композиции из гигантских профилей, вкладывая в них глубокий смысл. Некоторые из её скульптур образовывали арку, сквозь которую мог проехать автомобиль. «Четырёхликий мобиль», в совокупности напоминающий гонг или гигантский глаз диаметром более трёх метров и весом более 400 килограммов, необъяснимо устойчиво стоит на узкой алюминиевой раме: ощущение невесомости достигается за счёт умело спрятанного бетонного основания. В 1985 году «Одноглазая стена» получила первый приз на выставке в Доме гильдий; бронзовый «Обелиск» установили у ворот Музея Брюса в Гринвиче, штат Коннектикут; алюминиевый «Двуликий телескоп» два года простоял на газоне перед галереей Бентона в Саутгемптоне… Но 2 декабря 1985 года в Мадриде умерла её 88-летняя мать, и стало не до искусства: Элизабет и Джон схлестнулись с Раймундо де Лорреном в ожесточённой судебной схватке за наследство.

По завещанию 1968 года, составленному в Нью-Йорке, наследниками Маргарет должны были стать её дети, однако после замужества, в 1980 году, она оформила во Флориде новое завещание с двумя позднейшими поправками, согласно которому всё имущество переходило к её мужу. Лоррена сразу заподозрили в оказании давления на «больную доверчивую старушку», как написала «Нью-Йорк таймс» 24 июня 1986 года. Лоррен же возражал, что покойная супруга, совершенно забытая своими неблагодарными и алчными детьми, просто хотела отблагодарить его за заботу. «Моей единственной целью было сделать её счастливой, и я знаю, что её жизнь стала лучше, потому что в ней появился я», — цитировала Раймундо газета «Орландо сентинел» 24 ноября.

До свадьбы состоянием Маргарет управлял банк «Чейз»; по его данным, замуж она вышла, имея 30 миллионов долларов. Раймундо же утверждал, что у неё было всего 16 миллионов, а к моменту смерти оставалось только около 400 тысяч в виде драгоценностей и личных вещей. Банк, указанный в завещании 1968 года в качестве душеприказчика, в апреле 1986-го обратился в суд. Лоррен подал встречный иск.

Перебранки между родственниками из-за денег — это всегда некрасиво, и каждому есть в чём упрекнуть другого. «Через два месяца после свадьбы моя мать была прикована к постели и еле могла говорить; в 1982 году она подписала завещание, не соображая, что делает! — А когда оформила вам дарственную на дом в Сен-Тропе в том же месяце — соображала? И ваш дядя Дэвид считал её вполне дееспособной в 1978 году, когда она „пожертвовала“ через него два дома в Нью-Йорке, а их потом продали за 1,6 миллиона! Обратно она их не получила».

В Нью-Йорке, объяснял де Лоррен, ей просто было негде жить, вот они и перебрались во Флориду. Потом три года жили в отеле в Лозанне, затем в его доме в Сантьяго, а после его назначения чилийским культурным атташе в Испании переехали в Мадрид, в «Палас-отель». «Она жила, как королева! — Он таскал её за собой, как багаж!»

Раймундо утверждал, что дети Маргарет сговорились с Джоном Рокфеллером III, одним из управляющих трастовым фондом, учреждённым для неё дедом, чтобы забирать себе часть её дохода. Она подарила детям семь миллионов, но те хотели ещё. В 1977 году управляющие выдавали ей 700 тысяч долларов в год, а в 1985-м — всего десять тысяч. «Она чувствовала себя жертвой махинации, составленной её семьёй и „Чейз Манхэттен банк“», — писал де Лоррен в исковом заявлении. При этом дети Маргарет в любом случае получили бы «несколько миллионов долларов» из трастового фонда — свою законную долю.

Постановление суда было вынесено только 25 сентября 1987 года после трёхнедельных слушаний. Имущество маркизы Маргарет Рокфеллер-Стронг де Куэвас де Лоррен оценили в 10–12 миллионов: наличные, ценные бумаги, недвижимость и драгоценности. Наличность и ценные бумаги, в том числе более трёхсот тысяч акций компании «Эксон», наследницы «Стандард ойл», отдали вдовцу. Элизабет и Джон получили дом в Палм-Бич стоимостью почти четыре миллиона, апартаменты в том же городе за 800 тысяч и драгоценности на 400 тысяч. Суд постановил, что прах Маргарет останется у Лоррена до его смерти, а потом перейдёт к её детям. Стороны согласились, и судья вздохнула с облегчением, иначе дело могло растянуться лет на пять, а судебные издержки составили бы миллионы долларов. Распоряжение по поводу праха выглядело странновато, поскольку в решении суда был указан возраст истцов и ответчика: Элизабет де Куэвас — 58 лет, Джон де Куэвас — 56, Раймундо де Лоррен — 52. Но 12 июня 1988 года Лоррен скончался в Париже. В газетах его называли «мучеником».